Право на счастье (СИ)

— Понимаете, — Таня положила вилку на салфетку и немного откинулась назад. — Она как-то пришла на работу с синяком. Сказала, что в темноте на дверь напоролась. Но дверь же не хватает тебя за руку! — девушка повысила голос и схватила себя за запястье, как бы показывая Никите, как была травмирована рука у её подруги. — Потом она как-то хромала несколько дней, но опять-таки упала, ударилась, оступилась. А недавно она перестала наш фирменный шарфик носить, говорит, что горло болит, поэтому она водолазки надевает, прикрывая шею. Но я… короче, подглядела я, как она в туалете гепариновой мазью синяки на шее мазала. Понимаете? А её муж, он такой здоровый, бывший мент, между прочим. А они знают как бить! А я дяде говорю, а он отмахивается. А если вдруг несчастье произойдёт?

Никита смотрел на девушку и молчал. Он не знал эту Ингу, он не представлял даже, как она выглядит и кто её муж, но уже задумался, что женщину, что подвергается домашнему насилию, надо спасать. Тем более у неё ребёнок. Завтра же он наведёт справки и постарается разобраться в этом.

— А тут ещё эта ночная история! А ведь это наша машина, понимаете? Как тут не переживать?

— Постойте, Таня, какая история?

— Ну с водителем нашим, Сашей Думуш. И что тем паразитам нужно было? А если травма у него тяжёлая? А у него жена и сынишка.

Никита качнул головой и усмехнулся. Она ничего не просила для себя, но за последние двадцать минут нагрузила его проблемами двух совершенно чужих ей людей, которые просто работали с ней рядом. Таня вздохнула и покрутила вилку, потом вдруг глянула на него и тихо спросила:

— Скажите, а если я это всё Павлу Сергеевичу расскажу, он поможет?

Никита уверенно кивнул и добавил:

— Мы все поможем, Таня. И подруге вашей, и семье Саши. Не тревожьтесь. А сейчас предлагаю попробовать мясо, здесь работает замечательный повар, советую.

Таня открыто улыбнулась и мотнула головой:

— А давайте! Я мясо страх как люблю.

Они ужинали, обсуждали недавно вышедший фильм, пили вино и совершенно не замечали, что за ними внимательно наблюдал мужчина, стоя за колонной и покусывая губу.

***

Никита стоял в стороне, не вмешиваясь в действия Павла и его парней. Машину пригнали ночью, загнали в закрытый бокс и с утра начали осмотр. Прозоров отменил сегодня все встречи, оставив за себя замов и дав указания секретарю, и сейчас наблюдал, как Павел работал на крыше рефрижератора, а Григорий и ещё два молодых парня просматривали дно, шасси и колёса.

— Крыша не тронута, мужики. Смотрите низ, точно там что-то. О, Никита Юрьевич, привет. А ты чего сегодня с утра примчался, мы бы тебе в любом случае доложили.

— Привет, Павел Сергеевич. Да я что-то спать не могу, всё в голове ворочаю, а ответов нет. Решил сделать себе выходной, с вами тут пошаманить. А вот и Борис Николаевич. — Он протянул руку вошедшему директору и крепко пожал шершавую ладонь.

— Доброе утро. Благодарю, Никита Юрьевич, что Таню мою домой доставили.

— Так обещал же! Интересная девушка, умница, красавица, хохотушка каких мало, — Прозоров говорил с Никифоровым и не замечал, как остановился на крыше холодильника Павел, внимательно прислушиваясь к разговору. — Она мне за ужином много важного поведала, кстати. Вы знали, что они на пары разбились? Во-о-от, а девчонки сами себе реформу провели. Теперь вот парами работают, друг друга контролируют, чтобы ошибок меньше было. Ну что, Паша? — развернулся он к спрыгнувшему вниз начбезу. Павел пожал плечами и пошёл вперёд. Никита поднял бровь и зашагал за другом. — Слышь, Земляной, ты чего? Или нашёл что-нибудь?

Они скрылись за открытой дверью в кабину и Земляной резко повернулся к Никите:

— Ты Татьяну в ресторан водил, да? Понятно всё, куда уж нам-то, если сам генеральный внимание обратил.

Мужчины стояли в углу гаража и молча смотрели друг на друга. Никита пожал плечами и развернулся, бросив через плечо:

— Закончите здесь, к Никифорову поднимись. Дело есть.

И широкими шагами вышел из гаража. Павел отвернулся и ударил по стене кулаком, затем постоял ещё немного, упираясь ладонью в окрашенную поверхность, и молча полез на высокую ступеньку.

Через час они собрались у стола, на котором были разложены мелкие предметы, что нашли в машине.

— И что это всё нам даёт? — устало спросил Григорий Порошин. Он вёл машину почти всю ночь, и теперь едва скрывал зевоту и тёр уставшие глаза.

— Да ни хрена нам это не даёт, — в сердцах бросил Павел и пнул ногой колесо фуры. Он глубоко вдохнул и уже спокойнее заметил: — Так, мужики, отдыхать. Если что-то понадобится — позвоню.

Он вышел во двор и прищурился, глядя на здание офиса, где ждали его Никифоров и Прозоров. Павел вздёрнул голову и направился к стеклянным дверям, периодически пиная камешки. Он уже подошёл к лестнице, когда услыхал нежный голосок Тани:

— А может и да? Я вот в одном фильме видела, как чертежи какие-то секретные за границу фурами тоже передавали. И знаете, где они их прятали? В огнетушителях!