Право на Тенерифе

– Что за напасть такая, – качала головой Марина, провожая тучную фигуру Кати взглядом, – такая девчонка тонкая была.

– Если бы полнота была единственным побочным эффектом, – вздохнула опять Юля.

– Вам бы хорошо на море съездить, – сказала вдруг Марина, – вон Алина сейчас с детьми на Канарах.

– Да, только мы не миллионеры, сама знаешь, чтобы на Тенерифе ехать.

– Алина вроде говорила, что там и дешево снять можно. Билеты заранее купить.

– Что в понимании Алины «дешево»? – усмехнулась Юля, уверенная, что «дешево», по словам обеспеченной подруги, на самом деле для нее означало «очень дорого».

– Вроде в районе шестисот евро в месяц стоит квартира у моря, комнату в доме можно дешевле.

– Не верится мне что-то, – с большим сомнением произнесла Юля.

– Тогда хоть на наш юг.

– Сейчас никуда не поедем, что толку говорить об этом. Мы без анализов, без врача – никуда.

– Глядишь, осенью поправится. Тогда бы поехать.

– Тогда везде уже холодно будет, а в Таиланды всякие не повезу – боюсь инфекций. Это уже следующего лета ждать. Да и вообще – даже просто самолета боюсь. Вдруг заразится там от кого.

– Ну, вот на Тенерифе как в раз в ноябре красота, – ответила Марина, не слушая про инфекции. – И тепло, и купаться можно. Катя поправит здоровье, вот увидишь. Иммунитет укрепит. А вам что нужно, чтобы справиться с болезнью? Иммунитет. Он должен прийти в равновесие.

В голове у Юли невольно начали рождаться крамольные мысли о том, что Марина была отчасти права и что действительно после моря Катя в раннем детстве становилась намного крепче. Заболевание их было связано с неправильной работой иммунитета, поэтому нужно было его укреплять. Но реальность разрывала любую, самую зыбкую надежду. Где были они, а где Тенерифе? Даже смешно думать об этом. Смешно и самонадеянно. Им оставалось только одно – молиться, ничего больше. У Марины внезапно зазвонил телефон. Она быстро перевернула его и покраснела, уверенная, что звонит Роман. Но звонил не он, а, к ее удивлению, перезванивала тетя.

– Да, тетя Галя, здравствуйте, как вы там? – заговорила Марина, вскочив от волнения со стула. Она подошла к окну и стала рассказывать немного о своем житье-бытье, расспросила тетю про здоровье, про двоюродных сестер своих. А затем перешла к делу: – Помните Катеньку, дочку моей подруги Юли? Она уже большая, девятый год. Да, умница, красавица. Только заболела. Нет, серьезно. Здесь вот уже долго лечат, несколько месяцев, а ей лучше не становится, не знаем, что и думать… может, ее здесь неправильно лечат? Вашим врачам, наверное, виднее. Диагноз? Сейчас. Юль, какой? Гламуро… нет, гломеру-ло-нефрит. Да-да, нефрология, почки. У вас там есть русские врачи? Выписка на русском просто, переводить не знаю как. А! Русские есть! Это хорошо, это отлично. Вы и сами переведете без проблем, да, точно, я забыла уже, что вы же хорошо говорите по-немецки. Ну, тогда вообще здорово. Когда вы сможете обсудить с ними? Послезавтра попробуете, супер, просто супер. Вы нас спасете, даже не знаю, как отблагодарить вас. Давайте я вам сейчас в Ватсап сброшу выписку, только вы напишите, что все получили, хорошо? Отлично! Сестренкам привет! Дяде тоже! Вы лучшие, спасибо вам еще раз!

У самой Марины от радости глаза стали мокрые. Повернувшись к Юле, она сказала нарочито сердито:

– Тьфу, ты чего, расцелуешь меня сейчас, что ли? Ничего еще не сделали, целоваться будем, когда Катя поправится.

– Это точно, – ответила Юля, все же вытирая глаза руками.

Марина стала быстро отмечать галочками фотографии в Ватсап, чтобы сразу отправить тете все страницы выписных эпикризов. Юля смотрела на Марину, уткнувшуюся в телефон, и внезапно осознала, что ее приход был как просветление: в их темную неуютную депрессивную квартиру она вошла, и сразу все вокруг преобразилось, все преисполнилось надеждой. Теплая легкость расползлась по душным, мало проветриваемым комнатам, чуть отнимая Юлину память, а вместе с ней и мучение. Бывают моменты, когда каждому из нас жизненно необходим человек-праздник, хотя бы несколько мгновений его целебного внимания.

Но поздно вечером она вынуждена была отвезти Марину домой, а затем вернуться в дом, где Катя уже спала, а Антон задремал под звуки телевизора. Банки пива валялись на полу.

В это время на другом конце города Женя ругалась с мужем. Эдуард, так звали ее супруга, работал в политехническом университете, который когда-то сам закончил с красным дипломом. Невероятно умный и талантливый, он знал, что никогда не сможет найти лучшего применения своему таланту, чем в науке. Поэтому, даже за чрезмерно скромную зарплату, готов был трудиться там день и ночь.

Приходилось и правда задерживаться после пар, чтобы писать диссертацию: дома три мальчика-сорванца, к тому же все погодки, не давали и двух слов связать в голове, не то что работать. Женя не так давно сообразила, что отец ее детей уклонялся от своих родительских обязанностей, прячась на работе, и стала понемногу высказывать ему свое недовольство. Однако это не возымело действия, и вот сегодня они уже по-настоящему ругались.