Право на выбор (СИ)

- Время сейчас очень ценно! – добавил от себя Рихард. Мерси перевела взгляд с него на драконицу, потом на подвеску, которую принц все еще сжимал в кулаке, и опустила голову. Ей нечего было больше возразить. Если даже Drachenmacht встала на сторону девата, значит, им действительно пора было идти дальше.

- Рихард, - произнесла она уставшим голосом, - можешь подождать снаружи, пока я соберу вещи?

Парень кивнул, подпрыгнул на ноги, словно только и ждал этой просьбы, и быстрым шагом вышел из пещеры. Девушка посмотрела ему в след, дождалась, пока стук каблуков стихнет вдалеке и подняла взгляд на Иждереха:

- Как принцу удалось сбежать из Касдагара? Разве это не привлекло бы внимание Асмара?

- Ты сама говорила, что отец не слишком внимателен к младшему сыну, – переступила с ноги на ногу Drachenmacht. – Возможно, именно это сыграло свою роль.

- Вы правда ему верите?

Драконица выдохнула и несколько секунд молчала, словно собираясь с мыслями:

- Сейчас сложно сказать, кому можно верить, а кому – нет. И уж точно это не тот вопрос, который тебе следовало бы задавать мне. Я не из тех Иждерехов, которые склонны доверять деватам. Но у тебя есть Хранитель и сейчас, хочешь ты того или нет, вопрос состоит лишь в том, веришь ли ты ему.

- Верю, - тихо, но твердо ответила девушка.

- Тогда тебе, наверное, следует пойти с Рихардом, - резонно заметила Drachenmacht. Мерси кивнула, нисколько не успокоенная в собственных страхах, но понимающая, что разговор на этом следует закончить. – Об одном только хочу тебя попросить, - внезапно сказала Иждерех. – Я многому научила тебя, Окайя. Ты узнала историю Лазури, своего народа и себя самой, научилась пользоваться силой, дарованной по праву рождения, обрела уверенность в том, что делаешь. Теперь я прошу: пообещай, что всегда будешь ценить свой талант. Он ведет тебя к свету, делает лучше и сильнее. Никогда не жалей о том, что у тебя есть этот дар. Не отрекайся от него, учись оберегать, отдаваться ему. Он – это то, что ты представляешь из себя, когда отбрасываешь понятия «девата» или «сирены». У тебя может не остаться ничего: ни положения, ни богатств, ни поддержки. Но до тех пор, пока у тебя есть твой дар, ты способно преодолеть все.

Мерси смотрела на драконицу и не могла отвести взгляд. Тихий настойчивый голос словно пригвоздил ее к полу и проник в самое сердце. Она чувствовала себя польщенной, великой и владеющей каким-то уникальным сокровищем, но в то же время – испуганной и одинокой. Drachenmacht пророчила ей беды и страдания, но говорила, что с этим можно справиться. Ее слова вселяли надежду, но в равной степени и тревожили.

- Моя сила принесла мне столько потерь и боли, - прошептала сирена.

- Но сколько раз она уже спасала тебе жизнь? – спросила в ответ Drachenmacht, и Мерси только улыбнулась, качая головой. Да, действительно: она и забыла, как часто ее дар позволял выпутаться из проблемы, которую перед этим он же для нее и создал.

Когда умеешь летать, расстояния воспринимаются иначе. Путь, который пешком может занять сутки и более, преодолеваешь за пару часов. Неровности дороги больше не пугают, стоптанные башмаки не ранят ноги. Но порой самый короткий путь хочется растянуть. Потому что то, что ожидает по его завершению, приносит больше страданий, что сама дорога.

Мерси не сразу поняла, что произошло, когда они с Рихардом оставили за спинами темные силуэты Скалистых Гор. Когда же правда стала настолько очевидной, что ее не было больше смысла отрицать, она спустилась на землю, с тоской огляделась вокруг и задала принцу только один вопрос:

- За что?

- Прости, Окайя, - ответил он, - но у нас не было выбора.

В пустыне, скрываясь за барханами в своих темных одеждах и масках, их встретила личная гвардия Асмара. И не было сомнений, что они дожидались именно Мерси с Рихардом. Похоже, младшего наследного принца не зря прозвали «Смиренным». В очередной раз он не осмелился противиться воле отца.

Но какой прок Иждерехам был в том, чтобы отдавать ее эмиру?

И что заставило Рейвара это сделать?

Глава 13

Власть боится свободы в сердце больше, чем голодного бунта.

Потому что голодного можно купить, а свободного — только убить.

NNN