Право на жизнь

Попали-таки гитлеровцы между молотом и наковальней. Не в одном месте, так в другом. Это хорошо. Молодец Полосухин.

Солдатов глянул на карту. Так получалось, что Полосухин из Ольховки повел свой отряд через Гречиху. Иначе он не появился бы у Журбаевских выселков.

XIX

Старшине Колосову не первый раз приходилось совершать марш-броски, когда то ли идешь быстрым шагом, то ли бежишь не торопясь, а в итоге поспешаешь как можешь с единственной целью — успеть. Старшина привычно включился в этот то ли шаг, то ли бег. Участие в марш-броске явилось для него действием, которое сняло напряжение, вырвало его из состояния неопределенности. В начале марш-броска он испытал было нехватку воздуха, но тренированный организм справился с неудобством, открылось второе дыхание, дышать стало значительно легче.

Лес не причинял неудобств, не раскидывал ловушек-зарослей из бузины, орешника, малины и прочих кустов. Не встречалось заболоченных лощин, труднопреодолимых оврагов, рек и ручейков с осклизлыми берегами, на которые богаты российские леса. Лес был ровным. Могучие стволы елей чередовались с мощными стволами берез. Подрост и тот встречался еловый, его легко было огибать. Колонна шла и бежала по мшистой поверхности земли, и оттого, наверное, не слышалось даже топота ног.

Колосов старался, и ему это удавалось, держаться Лыкова. Иногда они переглядывались. Не говорили. Привычно мерили километры. Лыков, как отметил про себя Колосов, оказался хорошим ходоком.

Кроны деревьев затеняли солнце, но день набирал тепло. Скоро лес задышал духовитым жаром. Лица партизан залоснились от пота.

Шел уже второй час этого марша. Сквозь всеобщий шорох сапог о мягкую подстилку донесся отдаленный гул. По мере приближения к месту боя стали доноситься взрывы, перестук пулеметных очередей. Звуки подхлестнули колонну, идущие впереди прибавили в скорости. Бежали до тех пор, пока голова колонны не уткнулась в завал. О завале Колосов узнал чуть позже. Он лишь увидел, что бегущие впереди остановились.

За те бездельные, как он их считал, дни старшина ознакомился с базой, узнал прошлое и настоящее партизанской бригады «За Родину!». Было время походить неприкаянным по лесу, осмотреть строения и сооружения, которые партизаны возвели в лесу. Он узнал, что с первых месяцев нелегкой партизанской войны в тылу врага Солдатов отдал много сил для создания этой и других баз.

Ранней весной сорок второго года партизаны пережили первую блокаду. Потом было еще две. Теперь немцы, выходило, полезли в четвертый раз. По всему выходило, что партизаны уперлись в один из завалов, о которых так много слышал Колосов в эти дни.

— Вишь, разведка, передых вышел, — сказал, останавливаясь, комзвода Лыков.

С этими словами Лыков снял кепку, вытер подкладкой лицо.

Старшина вошел в ритм, был доволен тем, что окончилась неопределенность. Движение к тому же само по себе притупляло волнение, отвлекало от нелегких дум о товарищах, о радисте.

— Команда сейчас будет, кому куда. Завал преодолеть дело нешуточное. Рассредоточиваться сейчас станем, — сказал Лыков.

Передышка вышла совсем короткой. Успели лишь пот утереть. Раздались команды. Кто-то невидимый впереди колонны определял, какому взводу в какую сторону двигаться. Дошла команда и до взвода Лыкова.

Одно дело слышать о завале, другое — видеть его. Колосов увидел пни, хаос из стволов деревьев и кустарника, ветви, сквозь которые уже продирались люди. Одни из них карабкались по стволам, другие — пробирались низом, лезли, чертыхаясь, оскальзываясь, а то и проваливаясь в веточную кутерьму.

В той стороне, куда они так торопились, продолжало дробно стучать и взрываться, звуки боя доносились все более отчетливо. Солнце стало припекать горячее. От него теперь ничто не укрывало, и оно старалось.

Колосов рывком бросил тело на ствол березы, добежал до ближайших ветвей, нога оскользнулась, он чуть было не упал, удержался, ухватившись за ветви. Почувствовал, треснула на сапоге кожа. Он вывернул ногу, глянул, увидел — кожа действительно лопнула. Не выдержала обувка, мелькнуло в голове, сгорели сапоги. Сзади по стволу уже подбежал кто-то, надо было спешить или уступать дорогу. Старшина перепрыгнул на соседний ствол. Не затем, чтобы остановиться. Колосов заметил лаз. Нырнул в этот лаз, стал продираться сквозь чащу. На него тут же набросились комары. Так густо, что невозможно стало смотреть. Комарье лезло в глаза. Колосов ухватился за сук, подтянулся, взобрался на ствол, стал продираться дальше. Продраться ему удалось, он увидел людей, Лыкова, который собирал свой взвод.

— Отстаешь, разведка! — крикнул Лыков.

Колосов подбежал к командиру взвода, показал сапог.

— Плюнь, — сказал Лыков, — нам теперь хоть босым.

Партизаны, а с ними и старшина, побежали, забирая вправо, то есть в сторону от гремевшего боя. Очень скоро уперлись еще в один завал, снова продирались сквозь сцепление ветвей и сучьев.