Право на жизнь (СИ)

Я невесело хмыкнула. Диковинная зверушка? Вор? Похоже, я самонадеянно приписывала себе чужие заслуги. Это северный эсса пользовался популярностью, впрочем, как и остальные немногочисленные мужчины, сумевшие вырваться из подлунных королевств на несколько часов.

Война смеялась над сверкающей мишурой праздника, за которой смертные спрятались от жесткой правды. Пробиралась сквозняками в щели, напоминала о себе в мелочах. Достаточно было обратить внимание, что сегодня на балу присутствовали в основном женщины и птенцы около порога совершеннолетия.

Разговор между тем продолжался.

— Как жаль, в этом году мы снова не услышим Селену. Эсса Иньлэрт, до нас доходили слухи, что леди Харэнар — частая гостья в вашем доме. Неужели вы не могли уговорить ее порадовать нас сегодня?

— Увы! Моя власть не распространяется на эту капризную женщину. Но, может, тем лучше? Ведь, как утверждают наши восточные братья, каждому событию определен свой срок. В том числе и песням.

«Мне снится сон о далеких землях…»

Вспомнился прошлый Новый год: зал в таверне, наполненный ароматом домашней снеди и теплом — не тем, что приносит растопленная печь или пылающий камин, а ощущением большой дружной семьи, которой на несколько часов стали собравшиеся на праздник жители Шахтенок.

«Мне снится сон о крылатых людях…»

Тогда я тоже ощущала оторванность от всех. Считала себя лишней и не понимала, быть чужой среди чужих… проще, не так обидно.

«По капле в вечность уходит время…»

Все казалось проще. Глупый взбунтовавшийся птенец, я ведь пусть и отрицала, по-прежнему цеплялась за иллюзию всесильности и непогрешимости сестры и хотела собственными руками устранить разрушившую мой уютный мирок неправильность. Верила в святость семейных уз и бессмертие друзей. Черное оставалось черным, белое — белым. И будущее дышало не жестокой предопределенностью, а отчаянной надеждой!

«Я знаю, что было, я помню, что будет…»

А еще накануне прошлого Нового года я познакомилась с Риком.

Исхард сжал ладонь, выдергивая из воспоминаний в реальность. Я вздрогнула, осознавая, что стою перед Повелителем Севера. Судя по возмущенным взглядам окружающих драконов, стою достаточно долго, и затянувшееся молчание вот-вот будет сочтено за грубость.

Спешно присела в реверансе, расправив юбки и склоняя голову.

— Al’iav’el’, al’t tel’ Is… greta-vumana tia Island.[1]

Я запнулась, выдавая замешательство. Появление Урсулы было неожиданным… и правильным. Едва взглянув на нее, каждый понимал, место первой леди не в личных покоях, избранных кельей для добровольного отшельничества, а именно здесь — среди подданных, в сияющем праздничными огнями зале, подле своего мужа и Повелителя.

Мое место в этом мире я до сих пор не нашла.

— ’Iav’el’, — Аратай снисходительно оставил без внимания оплошность. — Misar’e, yu answer’e invant. Yu hav'e beuty-sitka.[2]

— Ben’e.[3]

Короткий ничего не значащий обмен любезностями, и сиятельная чета отправилась дальше приветствовать гостей.

— У Повелителя Севера сегодня отличное настроение, — заметил Исхард, утягивая меня к центру зала. — Давно не видел его настолько благодушным.

Я кивнула, провожая первую леди взглядом. Ей удивительно шло струящееся светло-сиреневое платье, высокая прическа, бриллианты, а особенно загадочная улыбка «горького счастья». Хотела бы я тоже уметь улыбаться несмотря ни что.

Появление Повелителя привело зал в движение, на первый взгляд, хаотичное, но, на самом деле, подчиняющееся строгому порядку, и когда музыканты заиграли вступление к первому танцу, все были готовы последовать за Альтэссой и его супругой.

Исхард снова вел, как на балу в честь моего совершеннолетия. Я помнила волшебное очарование весеннего вальса, вскружившего мне голову; абсолютное доверие к другу, пришедшее на смену первой неловкости и сомнениям; ошеломление и ярость на драконов, едва я поймала взгляд Рика. Тогда каждое мгновение моей жизни наполняли эмоции, противоречивые, убийственные… бесполезные.

Сегодня я не ощущала ничего, кроме скуки. Раз-два-три, раз-два-три. Какой примитивный и предсказуемый ритм! Мне указывают, что делать. Я подчиняюсь. Раз-два-три, поворот. Эсса южного клана должна присутствовать на празднике? Эсса присутствует.

Исхард держался с привычным шармом светского льва. Идеальный от начищенных до блеска сапог до «вырезанного» по классическим канонам лица. Сказочный принц, о котором мечтала каждая девушка в этом зале.

Каждая, но не я.

Перемена позиций. На секунду наши губы оказались совсем близко, и я отвернулась, пресекая саму возможность нечаянного поцелуя. Но Исхард даже если и заметил мой неуклюжий маневр, все так же улыбался, лучезарно и открыто, как и должен счастливый жених.

— Рядом со мной сегодня самая яркая девушка в северной столице.

Почему ты такой добрый? Продолжаешь любить, даже когда я заставляю тебя страдать? Следовать зову долга оказалось бы проще, если бы ты был мне безразличен, если бы к равнодушию не примешивался гнет вины… если бы я сумела сама, без зелий, разделить необходимость и чувства.