— Я — твоё настоящее, любовь моя, — твёрдо говорит Вирг и улыбается, кивая на закрытую дверь, за которой царит тишина. — Наш сын — будущее! Думай о нас. О своей семье. Только это важно… Не хочу видеть, как ты плачешь из-за чужих убеждений. Мне нравится любоваться, как ты улыбаешься мне и маленькому Келиму.
Он снова приникает к моим губам, затем легко касается своими моих закрытых век, будто стирая следы слёз, и шепчет:
— Люби меня, Орелия. Я — твой мир, твоё проклятие и исцеление. А ты — моё!
Конец