Право последней ночи

Вот тебе за Лешеньку! Внезапно эта девушка, с ее липкими ручками и сладковатыми духами, такая желанная еще утром, стала Алексею омерзительна. Нет, нет, домой, домой.

Он даже успел мельком подумать, что ни за какие коврижки не признается Ольге в измене, не столько боясь ее реакции, сколько потому, что мог согрешить с такой вот… Но додумать эту мысль Алексей не успел. Подкатило такси, он нырнул в его прокуренное нутро и развалился на заднем сиденье.

В автомобиле его разморило, и Алексей почти сразу заснул, отчего водителю даже пришлось будить позднего пассажира. Выйдя из машины, он споткнулся и упал на живот. Водитель наблюдал за ним, но не сделал попытки помочь подняться. Побарахтавшись, Алексей встал, нащупал в кармане ключи и, помахав шоферу, пошел к дому на подгибающихся ногах.

Ложиться спать не имело смысла. Как на грех, сегодня ему было необходимо присутствовать на открытии кардиологического центра, построенного по госзаказу. Ожидался даже приезд президента или, на худой конец, премьера, что, в принципе, означало одно и то же. Накануне губернатор долго тряс усами в припадочной истерии, оббегав все этажи новостройки: а вдруг есть недоделки, которые углядит соколиный глаз первого лица? Открытие назначили на десять утра, но на объект требовалось приехать заблаговременно, дабы лично проверить, насколько все хорошо.

Отпирая двери, Алексей подумал, что в его состоянии он вряд ли способен лично обшарить каждый угол, однако поручить дело кому-то еще было невозможно. Знакомство с первым (или вторым) лицом — это новые подряды, и тогда конкуренты утрутся от зависти. Все тендеры станут его и ничьи больше! Человек, на объекте которого побывали президент или премьер (а в этой стране обе величины равнозначны!), автоматически взмывал вверх сразу на несколько ступеней.

В доме было тихо и темно. Алексей снял дубленку и бросил ее на пуфик в прихожей. Откуда-то из глубины дома доносился тяжелый, громогласный храп: это спала нянька, вынужденная остаться на ночь. Припомнив, сколько раз Лариса Константиновна звонила, а он сбрасывал звонок, Алексей поморщился. Ему было неприятно думать, что придется объясняться с прислугой.

Храп сменился причмокиванием, невнятным бормотанием, а потом Лариса Константиновна снова захрапела.

Остановившись в нерешительности, Алексей посмотрел на темную лестницу, и в его голову пришла идея. Если спать все равно некогда, надо взбодриться, выбить из головы хмель. Решив так, он направился в бассейн.

Вода с виду вызвала озноб, и при мысли, что сейчас он плюхнется в этот подсвеченный синим холод, по коже пробежали мурашки. Скинув одежду, Алексей поежился, однако, набравшись смелости, ухнул вниз, подняв кучу брызг. Сердце бешено подпрыгнуло в груди, но вода лишь с виду была ледяной, оказавшись на деле едва ли не комнатной температуры. Преодолев бассейн в несколько решительных гребков, Алексей кувыркнулся, оттолкнулся от бортика и поплыл обратно, невероятно довольный. Вода колыхалась, дробя блики фонарей. Оттолкнув в сторону надувной плотик, Алексей снова поплыл к противоположному бортику и уже там, отдышавшись, откинул назад мокрые волосы, бултыхаясь на одном месте. Хмель почти выветрился из головы, зрение вновь стало сфокусированным, и тут Алексей увидел в углу что-то странное.

Плотик наполовину скрывал невероятно знакомый силуэт. Алексей вдруг почувствовал, как у него свело желудок. Оттолкнувшись от кафеля, он отчаянно замолотил руками, забывая закрывать рот, искаженный в судороге, хлебая мерзкую тепловатую воду. Подплыв к бортику, он яростно оттолкнул рукой плотик, еще надеясь, что ошибается, но уже спустя мгновение Алексей дико закричал, вытаскивая из воды своего мертвого сына.

Мысли об убийстве не оставляли его очень долго. Ярость, боль и отчаяние клокотали в душе, словно вулкан, и если что-то Алексея и останавливало, то это сознание, что он виновен не меньше. Он думал об убийстве, когда комья земли сыпались на крохотный гробик, когда врач сообщил, что у Ольги случился выкидыш, и только один раз в этом мареве кошмарных дней ему хотелось не убить, а умереть.

Алексею не хватило духу сообщить жене, что в тот момент, когда Ванька захлебывался в бассейне, он трахал молоденькую бухгалтершу. Ольга об этом и не узнала, но ей хватило вестей, что сын погиб в тот момент, когда его отец развлекался на корпоративе, и это знание породило бурю.

— Выкидыш? — рассмеялась она ему в лицо перекошенным от ярости ртом. — Тарасов, да ты лох! Никакого выкидыша не было. Я сделала аборт.

Если бы Алексей не знал, что у Ольги нет привычки так шутить, он бы подумал, что это какой-то нелепый, жестокий розыгрыш. Но в тот момент он, уронив ненужные апельсины, которые приволок в дырявом пакете из супермаркета, едва не рухнул на пол, а жена, продолжая добивать, с садистской радостью продолжала вываливать на него дикие подробности, захлебываясь в истерике.

Когда она крикнула, что убила их нерожденного ребенка в отместку, он не выдержал и ударил ее по лицу, а потом убежал, пиная апельсины ногами.