Право Рима. Константин

— Хорошо, — обиженно поджала губки Фауста, — и с чем это связано?

— Настало время готовить его к должности цезаря!

— Но ему ещё только двенадцать лет!

— Подготовка цезаря занимает весьма продолжительный период времени!

— Хорошо, мой император, — с лёгким поклоном ответила Фауста.

— Я сейчас собираюсь навестить свою матушку, а после приду к вам, — улыбаясь, произнёс император.

— Я буду ждать вас, мой повелитель, — кокетливо улыбнулась жена и вышла из палатки.

Константин смотрел вслед Фаусте, и думал о том, что она, пожалуй, больше него радуется предстоящему триумфу, тогда как он сам понимал, что основная работа только ещё предстоит и этот триумф просто небольшая, хотя и приятная часть этой работы.

— Император, у меня есть для вас неожиданное сообщение, — произнёс Колояр, тактично немного помолчав.

— О чём? — спросил Константин, отрываясь от своих размышлений.

— Преторианцы просят оставить их на службе.

— Это исключено, — твёрдо произнёс император.

— Они согласны на проведение децимации.

— Даже так, — задумался Константин, и продолжил размышление уже вслух, — такого в Риме ещё никогда не было, у меня уже есть надёжная дворцовая стража, но преторианцы хорошо знают Рим, его нравы. Пожалуй, они будут полезны для преторских когорт, надо будет сказать об этом префекту Рима, пусть он принимает решение, как ты думаешь Колояр?

— Я тоже думаю, что они раскаялись, а хорошие воины всегда могут принести пользу своему народу, — говоря это, Колояр с содроганием вспомнил проведённую им децимацию в Тревире, — я уже отобрал себе полсотни надёжных воинов.

— Вот и хорошо, Риму не надо больше крови!

— Прошу разрешения покинуть вас император, хочу навестить Марка.

— Я тоже зайду к нему немного позже, — кивнул Константин.

Константин зашёл в палатку, в которой разместилась Елена. Мать знала своего сына, поэтому уже ждала его прихода. Они тепло поприветствовали друг друга и сели возле стола, на котором лежал раскрытый свиток церковной книги.

— Мама я зашёл поговорить с тобой перед завтрашним триумфом.

— Константин, я хорошо тебя понимаю, все эти торжества будоражат твою душу. Они внешне очень привлекательны и ты получаешь их по праву, но ты должен понимать, что эти торжества закончатся и люди займутся своими повседневными делами. Через некоторое время народ опять захочет праздника и тебе придётся придумывать для них новые развлечения, — Елена посмотрела в глаза своему сыну.

— Мама, я понимаю, о чём ты говоришь, — улыбнулся Константин, вспомнив свой давний разговор с Марком Флавием на эту тему, — «хлеба и зрелищ» весьма пагубная привычка римского народа!

— Народ тут ни при чём, он живёт так, как предписывают ему нравы его правителей, я не говорю сейчас о тиранах. «Хлеба и зрелищ» — это всего лишь один из способов управления народом.

— Возможно, ты права, — задумчиво произнёс Константин.

Елена молча смотрела на своего сына. Ему было всего сорок лет, как много он уже сделал, но и благородная седина уже проступила на его висках… Как быстро летит время… Константин посмотрел на неё, это был взгляд, наполненный нежностью и любовью к ней, и она очень любила своего сына..

— Мама, это ведь не всё, что ты мне хотела сказать?

— Ты прав, Галерий своим эдиктом запретил преследовать христиан, но нужно идти дальше, церквям необходимо вернуть всю собственность, которая была отобрана во время гонений.

— Я уже говорил на эту тему с епископами на встрече в Тревире.

— Пора от слов переходить к делу, если ты вернёшь собственность церкви это и будет твой настоящий триумф! Триумф, который будет бессрочно проходить в душе каждого христианина, во всех уголках Римской империи!

Константин смотрел на мать, она уже не первый раз поражала его своей мудростью. Вот и сейчас простыми словами она смогла завершить его собственные размышления на эту тему. Возврат собственности церкви был ключевым вопросом для её дальнейшего развития, поэтому он с улыбкой произнёс:

— Мама, я уже давно думаю над этим, но ты сейчас очень хорошо сказала, это должен быть триумф!

Елена улыбнулась словам сына и произнесла:

— Я очень рада, что мы так хорошо понимаем друг друга, иди император, у тебя много дел.

Они оба поднялись, Елена подошла к сыну и поцеловав его в лоб отпустила.

Колояр сидел в палатке Марка и с изумлением смотрел на своего друга. Только что Марк сообщил ему, от чего он отказался для того, чтобы жить со своей семьёй. Марк, улыбаясь, рассказывал ему о своих покупках, но Колояр не слышал его, он размышлял о том, как нужно сильно любить женщину, что ради счастья с ней, римлянин, и не просто римлянин, а Первый трибун Римской империи, ближайший друг и соратник императора отказывается от блестящей карьеры и уезжает к своей возлюбленной. Колояр попытался сравнить свои чувства к Скорее, с той любовью, которую испытывал Марк к ней, и он был в растерянности.

— Колояр, я вижу, что ты удивлён моим решением не меньше, чем Константин?

— Честно говоря, да!

— Во-первых, с тех пор, когда в мою жизнь вошла Скора, у меня никогда не возникало мыслей о карьере в Римской империи!

— А раньше, раньше Марк у тебя были такие мысли?