Право убийцы

Выдохнув, встал под струю воды и закрыл глаза. Мысли были разные, но очевидно одно — ближайшие планы придется скорректировать. Вернее, совместить, осмотр академии буду проводить, одновременно осваиваясь с моей новой ролью абитуриента, то есть, кандидата. Вода здесь была холодной, как прямиком из проруби, то что надо, хотя от холода быстро свело зубы, но мне все равно удалось расслабиться и даже взбодриться. Так, неподвижно, я простоял под струёй ледяной воды несколько минут.

Потом я захотел снять лейку и наконец вымыться с помощью огрызка хозяйственного мыла. Но стоило дотронуться до лейки, как державшийся на соплях крепеж развалился в руках и упал на плитку под ногами. Пришлось присаживаться на корточки, чтобы его поднять. Надо будет сообщить о поломке коменданту. Я коснулся лейки, но рука замерла. Это ещё что?

Плитка на полу, без того потрескавшаяся и старая, после удара сломалась окончательно и немного вздыбилась. Я приметил, что за ней спряталась поблескивающая металлическая полоска. Любопытства ради подковырнул плитку ногтём и обнаружил вмонтированное в пол металлическое клеймо с незатейливой надписью: «Бункер № 7».

Глава 8

— Сильный всегда готов признать неправоту. Так вот, я признаю. Извини. Я подумал и реально понял, что погнал.

Дуда вырос передо мной, стоило только выйти из душа.

— Без проблем, нам с тобой не детей крестить, — я прошёл к шкафу, слушая извинения соседа.

— Ага, а если бы ты сам во всем признался, то и проблем бы не было!

Судя по его словам, Дуда как-то по-своему понял собственную неправоту. Просто, кроме как со мной, ему было не с кем зацепиться языком, а собеседника сосед терять не хотел. Ну ничего, пусть болтает, таких как он всегда лучше сделать другом, хотя бы формально. Кстати, за хомяком он убрал, выпотрошил опилки в пакет, поставил у двери — на выброс. Сам грызун расположился на его кровати и снова что-то жрал, набивая щеки, наглая морда то и дело посматривала на меня с опаской.

— Ну, раз вопрос закрыли, то давай переодевайся и пойдём в столовую, она тут на первом этаже, кормят вкусно и сытно. После могу показать, где выдают петов, — предложил сосед в порыве показного дружелюбия.

— Обязательно.

Есть хотелось жутко, настолько, что скрутило живот. Я заглянул в шкаф, посмотрел свой гардероб… и понял, что все эти шикарные костюмы принадлежат моему соседу, мне они явно не по размеру. Из моего здесь оказался разве что протёртый пиджак с залатанными локтями и засаленные брюки. И ещё туфли со сбитыми носами, ношеные-переношенные, но, по крайней мере, без опции «лягушки-квакушки». Ну-у, чем богаты, тому и рады.

Я вытащил из шкафа скромные пожитки, уселся на кровать и натянул носки. Пошевелил большим пальцем, передающим привет из дырки.

— У тебя есть нитки и игла? — уточнил у Дуды, за неимением другой пары носок, хотелось привести хотя бы эти в божеский вид.

— Э-э… для чего? Я тебе что, швея?

Понятно, действительно, для чего? Я натянул второй носок, оказавшийся протертым на пятке. Надеюсь, что разуваться нигде не придется.

— А чего ты не спросил, откуда я знаю, где здесь столовая? — словесный поток соседа не иссякал. — И вообще откуда я столько про академию знаю?

— И откуда? — я рассмотрел брюки с разных сторон, ища дыры в неожиданных местах.

— Тут сначала учился мой отец, а потом старший брат — от звонка до звонка. И младший Киря пойдёт, когда чутка подрастет.

— А дед учился? — подбросил я топлива в его болтовню.

— Не, Ивановы получили дворянство благодаря моему отцу. Потомственное! Отец взводом командовал, лично разломы консервировал, — Дуда гордо задрал подбородок. — Ты че думаешь, такие как Косорылый в подметки не годятся Ивановым!

— Я ничего не думаю.

Брюки, как и пиджак, оказались поношенными, но еще вполне себе ничего. Подмышками на рубашке нашлись разводы от пота, но если носить под пиджаком, то ничего критичного. А вместо ремня у меня был кусок бечевки. Одевшись, я встал с кровати и осмотрел себя в зеркало. Пойдет. Только очки все-таки надо надеть, синяки стали фиолетовыми, пару дней еще придется подождать, пока они сойдут.

— Ладно, давай заканчивать языком чесать, — произнёс Дуда, как будто болтал всё это время исключительно я, — а то в столовке попадём в самую очередь на раздаче. И все самое вкусное там сожрут. Это сейчас народа мало, но все равно не надо зевать, а когда старшие курсы приедут, так такая дедовщина начнётся…

— Когда начинается обучение? — перебил я Дуду.

— Сразу после специализации, но сначала нас распределят на факультеты и дадут позывные, как Викентий Самуилович предупредил.

— Странно всё-таки, — я позволил себе поразмышлять вслух. — Зачем распределять сразу, если специализацию можно и не пройти?

— Ну как, специализация у всех разная… тебе что, в твоем приюте не рассказывали?