Право умереть

МИСС МОД ДЖОРДАН, белая, лет 50 с хвостиком, телефонистка и администратор. Попала в мой список исключительно потому, что именно она приняла в тот день звонок от Сьюзан и положила на стол Данбара записку, где говорилось, что Сьюзан вернется в ту квартиру не раньше девяти часов. Мисс Джордан — волонтер, помешана на гражданских правах, очередная любительница добрых дел, определенно небедная, поскольку работает бесплатно и, по утверждению Хенчи, пожертвовала пятьсот долларов для детей застреленного белым расистом Медгара Эверса. Я видел, как мисс Джордан входила и выходила. Старая дева, синий чулок; такие непременно должны быть на чем-то помешаны, в данном случае — на гражданских правах и, возможно, на несправедливостях. Мое личное впечатление, основанное на глубоком знании женщин моложе девяноста.

Все они знали о той квартире. Хенчи, Юинг, Фейсон и Каллман знали, где она находилась. Остер утверждал, что не знает. Джордан знала номер телефона. Про мисс Тайгер ничего сказать не могу.

Спустившись в шесть вчера из оранжереи, Вулф дважды прочитал список, нахмурившись, убрал его в ящик стола и взялся за книгу. На сей раз это было не сочинение Роуза о Шекспире, а книга «Священник и хористка» за авторством известного юриста Кюнстлера. Я в свое время прочел книгу и посоветовал ее Вулфу. За обедом мы с Вулфом обсудили это произведение и сошлись на том, что Полицейское управление Нью-Йорка и офис окружного прокурора впервые так сильно облажались.

Вечер с самого начала не задался. В том случае, если на послеобеденную встречу с Вулфом к нам приходят четверо посетителей или больше, я обычно вкатываю в кабинет мини-бар на колесиках. И действительно, когда прибыл первый посетитель, бар, как всегда, стоял у книжных полок, слева от сейфа. Однако двадцать минут спустя, когда приглашенные собрались и расселись по местам, а в кабинет вошел Вулф, я никому еще ничего не налил. Что ни в какие ворота не лезло. В девять вечера по крайней мере двое-трое из восьми человек, мучимые жаждой или разбитые и измочаленные, желают чего-нибудь выпить, но на сей раз все дружно отказались. И причина заключалась явно не в том, что я недостаточно услужливо вел себя с представителями низшей расы. Во-первых, двое из них были белыми, а во-вторых, когда я хочу продемонстрировать свое превосходство, что случается довольно часто, мне требуется более веская причина, нежели цвет кожи.

Собравшиеся разбились на группы, причем по принципу не цвета кожи, а пола. Вулф велел мне посадить Уиппла, нашего клиента, в красное кожаное кресло, а поскольку он приехал раньше Остера, столкновения удалось избежать. Итак, в первом ряду желтых кресел сидел Остер, рядом с ним Хенчи, затем Юинг, связи с общественностью, и, наконец, Фейсон, сбор средств. Задний ряд занимали Рэй Каллман, Мод Джордан и Бет Тайгер. Каллман, накрасившая пухлые губы ярче, чем следовало, радовала глаз приятными округлостями, хотя еще пара лет — и она наверняка расплывется. Тайгер относилась к той категории женщин, которых невозможно описать детально. Скажу только, что кожа у нее была цвета массивной антикварной золотой чаши, которую Вулф хранил в своей комнате и категорически запрещал чистить. И если бы Тайгер играла Клеопатру вместо той — как бишь ее? — актрисы, я ни за что не пропустил бы одноименного фильма. Я весь вечер не мог отвести от нее глаз, хотя должен был наблюдать за выражениями лиц и жестами остальных. Но мисс Тайгер сидела ближе всех ко мне в заднем ряду, точнее, справа от меня. Похоже, я здорово оплошал при рассадке.

В десять минут десятого я позвонил по внутреннему телефону на кухню сообщить Вулфу, что все в сборе. Через минуту он вошел в кабинет, обогнул красное кожаное кресло и остался стоять возле своего письменного стола, ожидая, когда я представлю собравшихся. Поприветствовав своим фирменным кивком, на одну восьмую дюйма, каждого из них, он повернулся ко мне:

— Арчи, а что там с напитками?

— Я предлагал, но все отказались.

— Однако… Мне пива, пожалуйста. — Когда я встал с места, Вулф повернулся к нашему клиенту. — Мистер Уиппл, в тот вечер в павильоне «Апшур» вы, если мне не изменяет память, пили имбирный эль.

Уиппл вытаращил на Вулфа глаза:

— Вы даже это помните?

— Естественно. Но позавчера вы пили мартини. Может, все-таки имбирный эль? Я пью пиво и приглашаю вас присоединиться. На ваш вкус.

— Хорошо, с удовольствием. Скотч с содовой.

— Мистер Хенчи?

Исполнительный директор отказался:

— Не хочу напрасно терять время.

— Ах, оставьте, сэр! Неужели ваше время настолько ценно? Лично мое — нет. А раз уж вы настолько цените свое, тем приятнее будет урвать пару минут.

Хенчи улыбнулся одними глазами.

— Хорошая мысль, — согласился он. — Бурбон со льдом.