ПРАВО ВЫБОРА

— … народ в Сибири издавна подобрался лихой. Каторжников, как бывших, так и беглых, хватало во все времена, а первопроходцами в наших краях и вовсе значились казаки, да не простые, а что ни на есть именитые. Разбойники те ещё, похлеще ссыльных и прочих лихих людишек. Как бы не был силён клан Морозовых, но подмять под себя вольницу князья не сумели, — повествование Аскольда начиналось со средних веков, но при этом не теряло актуальности, затрагивая менталитет местных обитателей «теневой» стороны Сибирска. — Китайский Квартал нельзя назвать рассадником зла и преступности. Первые Во Шин Во активно контактировали с князьями ещё в те времена, когда Сибирск был всего лишь хорошо укреплённым острогом. И даже в те времена хитрожопые китайцы предпочитали действовать из-за кулис. Сейчас Квартал представляет собой нечто среднее между деловым и развлекательным центром, а Координатор Тёмного Клана, Небесный Змей Сяолун Во Шин Во, занимается в основном посредничеством и лишь изредка, по старой памяти, промышляет контрабандой, предпочитая работать с эксклюзивом и исключительно на заказ.

Сделав небольшой глоток горячего и крепкого напитка, я прислушался к ощущениям, наслаждаясь карамельным привкусом коньяка с тонкими нотками корицы. Завистливое пыхтение деда, который через узы эмпатии улавливал отголоски вкусового экстаза, совершенно не портил впечатление, а наоборот, изрядно меня веселил. Всё это не мешало мне уловить в рассказе некое «белое пятно».

— То есть моя основная проблема — это вовсе не Тёмный Клан, а местные группировки? Причём не абы какие, а те, что умудряются долгие годы петлять и уходить из-под руки владетельного князя?! — задумчиво спросил я, поднимая глаза от чашки и встречаясь взглядом с проницательным взором опричника.

— Боюсь, что именно тебе предстоит привести их ему под руку. — лукаво улыбнулся он и вдруг спросил: — Но, как мне кажется, у тебя иные планы?

Глава 17 Неожиданные потери

Каждая, даже самая безобидная и светлая ночь способна стать мрачной и беспросветной, исторгнув из себя самые невообразимые кошмары: как выдуманные и иллюзорные, так и вполне реальные, и кровожадные. Ночь темна и не ведает жалости к своим жертвам, милостиво делая исключение лишь для своих «детей».

Искусство синоби не ведало ограничений — опытный убийца с лёгкостью устранял цель не взирая на обстоятельства, с равной эффективностью действуя как под луной, так и под солнцем. Но всё же они предпочитали ночь. Именно тогда арсенал их умений и уловок раскрывался в полной мере, позволяя укрыться в зыбких тенях и нанести своей цели смертоносный удар…

Приземистый одноэтажный дом, возведённый в стиле эпохи Эдо и стоявший на отшибе токийского квартала, принадлежащего Хаттори, утопал в ночном мраке, лишь десяток развешанных под кровлей бумажных фонариков едва-едва теплился крохотными оранжевыми огоньками, обозначая его очертания в подступающей со всех сторон темноте. Неясный и полуразмытый человеческий силуэт, практически незаметный человеческому глазу, крадучись обходил дом по кругу, практически вплотную прижимаясь решётчатым переплетениям стен. Ничто не выдавало его присутствия — ночь скрадывала всё лишнее, позволяя ему и дальше оставаться незамеченным.

Остановившись возле неприметной скользящей перегородки в задней части дома, силуэт на доли мгновения обрёл чёткость, попав в крохотный круг тёплого света под фонарём, протянул руку и…

— Киа-а-ай! — неожиданный громкий выкрик разорвал тишину, а длинный, изогнутый клинок самурайского меча с лёгкостью пробил перегородку насквозь и вонзился в грудь нежданного гостя. Вслед за ним, разрывая рисовую бумагу перегородки плечом, выскочил статный босоногий мужчина в кимоно и хакама. В свете фонаря блеснули частые седые пряди его чёрных как смоль волос, собранных в самурайский узел на затылке. Действуя стремительно и без видимых усилий, он плавно выдернул меч и, крутанув его кистью правой руки, рубящим диагональным ударом поразил своего противника в шею.

Окутанная дымкой человеческая фигура вздрогнула и тут же развеялась без следа.

— Благодарю Вас, что оправдали мои ожидания, Мацуяма-сан! — казалось, что негромкий и спокойный голос Котаро зазвучал сразу с нескольких сторон, и самурай вынужденно оглянулся, стараясь определить его истинное местоположение. — Мне претит убивать спящего и беззащитного Воина.

— Так явись, довольно уловок! Сразись со мной лицом к лицу, кто бы то ни был! — громко ответил Такихиро, сходя с крылечка дома и, словно не замечая отсутствия обуви, ступил на покрытую тонким слоем снега землю заднего двора.

Проявившая любопытство Луна как будто раздвинула и без того редкие облака, осветив площадку будущего сражения, в центре которой неподвижно стоял Мацуяма.