Правонарушительницы. Женская преступность и криминология в России (1880-1930)

Критика криминологии, прозвучавшая на диспуте Коммунистической академии, имела крайне тяжелые последствия. Она изменила и направление, и объем криминологических исследований, по сути переориентировав их на пенологические вопросы и положив конец дискуссиям по поводу гендерного аспекта преступности, а также заложив основания для последующей реорганизации и упразднения криминологических учреждений. Однако ученые, которых заклеймили по ходу этого диспута, вовсе не обязательно стали жертвами сталинских репрессий в 1930-е годы[369]. Многие научные и административные работники, игравшие важные роли в криминологических организациях, особенно находившихся под эгидой Коммунистической партии, оказались в тюрьмах и лагерях, среди них были администраторы Ширвиндт и А. Г. Белобородов [Иванов, Ильина 1991: 10][370]. При этом другие – нужно отдельно отметить Гернета и Трайнина – смогли и дальше заниматься научной деятельностью, несмотря на выдвинутые против них обвинения. Отчасти потому, что среди криминологов так и не сложилось полномасштабной корпоративной идентичности и они оставались прежде всего представителями своих собственных научных дисциплин, реструктуризация криминологии не положила конца их научной карьере. Эти специалисты смогли, сменив направление своих исследований в соответствии с идеологическими требованиями момента, заниматься наукой даже после того, как их лишили возможности проводить криминологические исследования в том виде, в каком они существовали в 1920-е годы[371].

Диспут 1929 года в Коммунистической академии положил начало существенным изменениям в структуре и практике криминологии. Прежде всего, изменились руководство и подход к изучению преступности. Советские правоведы, в особенности – молодые кадры, исповедовавшие принципы марксизма-ленинизма, такие как Булатов, взяли дискуссию в свои руки и задали новое направление развитию дисциплины. В этом смысле диспут в Коммунистической академии прошел в том же духе, что и другие чистки в советском обществе: новые специалисты, получившие советское образование, взяли в свои руки инициативу по очистке профессионального сообщества от старых «буржуазных специалистов». Более того, аргументация, выдвинутая против криминологии, строилась прежде всего на критике методологических подходов, она упирала на то, что сама по себе криминология – полноправная марксистская наука, имеются лишь ошибки отдельных ее представителей, которые нужно исправить, прежде чем продолжить исследования. Критика неоломброзианства, направленная против отдельных криминологов, означала, что они больше не должны исследовать преступления так, как исследовали в переходный период, но это не значит, что изучение преступности нужно прекратить. Криминологам надлежит минимизировать исследование отдельных преступников и сосредоточиться на коррективных мерах и толковании преступности в свете классовосоциалистических принципов, классовой вражды и устаревшего мировоззрения. Междисциплинарный характер криминологии и отсутствие согласия между криминологами касательно методологии – все то, что придавало особое разнообразие и новаторство исследованиям 1920-х годов – к 1929-му стало неприемлемым. Сопротивление криминологии гомогенизации, позволявшее ей успешно лавировать внутри советской бюрократической системы, в итоге стало одним из факторов ее краха.

Ликвидация и последующая реорганизация в 1931 году НКВД, главного покровителя Государственного института, еще больше урезали роль и объем криминологических исследований. Местные криминологические кабинеты были упразднены, Государственный институт передан под эгиду Наркомата юстиции. В новом формате Государственный институт должен был заниматься только изучением пенитенциарного законодательства и исправительного труда. В 1934 году Государственный институт в свою очередь был реорганизован: теперь ему надлежало заниматься практическими вопросами наказания и реабилитации преступников, а не их психологией или физиологией [Ильина, Надьярный 1968:308–309]. Этот шаг положил конец исследованиям личности преступника, равно как и новаторской работе, которая велась в переходный период.