Православие и буддизм. Осмысление буддизма в трудах православных авторов XIX-XX вв.

Как уже упоминалось, работа протод. Андрея не осталась незамеченной, и со стороны российских буддистов она вызвала довольно резкую реакцию. Это объясняется не только самими аргументами, но и публицистической манерой подачи материала, при которой понятия и реалии, почитаемые буддистами, описываются в заведомо профанирующем стиле, а также резко негативными оценками тибетского буддизма как «самой мрачной из всех многочисленных буддистских школ» (С. 529), «самого примитивного и самого темного буддизма» (С. 513).

Некоторые буддисты даже предлагали протод. Андрею Кураеву живой диспут, на что он ответил, «что не будет разговаривать с «русскими мальчиками, увлеченными буддизмом»131. Понять причины отказа Кураева помогают его слова, сказанные на одном из выступлений: «После моей лекции встает один преподаватель и говорит: «Все, что вы тут говорили о буддизме, это неправда, в буддизме все иначе»… Я сказал: «Дорогой коллега, когда я говорю о буддизме… я опираюсь на научную востоковедческую литературу, работы Щербатского, Розенберга, Ольденбурга, Кожевникова. Простите, а вы ваши суждения о буддизме на чем строите?» – Его ответ был гениален, он сказал: «А для меня мир буддизма открылся через книги Еремея Парнова». – «Простите, – я ему говорю, – дорогой коллега, но если вы черпаете ваши представления из фантастической литературы, то какой у нас с вами может быть диалог? Мы просто не можем беседовать в одной плоскости»132.

Стоит отметить, что по буддистской тематике все возражения и опровержения, написанные на книгу о. Андрея, как и большинство обсуждений в сети, принадлежат исключительно русским, обратившимся в буддизм. Среди оппонентов нет представителей народов России, традиционно исповедующих буддизм или буддистского духовенства. И, хотя многие «русские буддисты» знакомы с этой религией не только по книгам Парнова, тем не менее, та проблема, которую обозначил Кураев, имеет место. Нередко такие неофиты убеждены в том, что их представления о буддизме это истина в последней инстанции, не подозревая, что это может быть уже заранее адаптированной для западного человека версией буддизма, еще и опосредованной личным восприятием новообращенного с привнесением небуддистских понятий и идей.

Как ответ с буддистской стороны мы рассмотрим полемические тексты, написанные следующими авторами: Лутай С., Зайцев К. и Борисенко М.133, Терентьев А.134, Загуменнов Б135. и Арсеньев И.136.

Первый из упомянутых, коллективный труд «Мракобесие для простаков» написан не буддистами, а скорее теософами, решившими защищать буддизм, или же такими «буддистами», которые представления об этой религии в значительной степени почерпнули из теософских источников. Тем не менее, на форумах русских буддистов можно встретить ссылки на эту работу как на серьезное опровержение.

Авторы обращают внимание на источники, по которым о. Андрей Кураев излагает буддистские вероучение и практику. Они справедливо отмечают, что у него «практически не найти цитат из классических источников» буддизма. Также они указывают как недостаток работы то, что «в своих суждениях о буддизме автор руководствуется, главным образом, книгами о буддизме, которые написаны людьми, не являющимися носителями буддийской традиции». Это может свидетельствовать о недостаточной широте рассмотрения предмета, но необязательно означает ошибочность представлений о нем. Некоторые источники, в частности, свидетельства Позднеева, авторы неудачно пытаются оспорить на том лишь основании, что они были записаны в конце XIX века, видимо, забывая, что историческое свидетельство – не скоропортящийся продукт, и не может стать недостоверным просто по истечении времени. К слову, количество источников, на которые опираются сами критики, намного меньше, чем у протод. Андрея Кураева и ограничивается всего четырьмя наименованиями, среди которых нет ни одного буддологического исследования.

Авторы обоснованно подвергают критике утверждение Кураева о «небуддистском характере идеи бодхисаттвы», но при этом сами впадают в другую крайность, утверждая, что «идея бодхисаттвы… есть одна из основ, на которых держится буддизм». На самом деле она свойственна только для направления махаяны, тогда как для южного буддизма она чужда.