Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке. История взаимоотношений

Возведенный вскоре в сан архимандрита, И. Сунтингер пытался приехать в Белград и в личной встрече убедить митрополита Анастасия в своей правоте, но эта поездка не состоялась. 22 июля 1943 г. о. М. Попов уволил Сунтингера от должности своего заместителя «за нарушение служебной присяги» и снова приступил к исполнению обязанностей администратора, «как давший присягу правителю Венгрии». Однако администратура уже почти не управляла церковной жизнью — большинство карпаторосских и греко-венгерских приходов не желали ей подчиняться, а «ассимилированные» румынские общины, формально принимая постановления администратуры, на деле игнорировали их.[543]

При этом в качестве главы Церкви за богослужением все еще поминался архиепископ Пражский Савватий. 29 июля 1943 г. о. Михаил вновь прислал свои объяснения Архиерейскому Синоду РПЦЗ через настоятеля русского евлогианского прихода в Будапеште иеромонаха Сергия (Мусина-Пушкина), но Синод 26 октября 1943 г. все-таки утвердил решение Епископского Совета о лишении М. Попова сана протоиерея.[544] В данном вопросе определяющим фактором оказалась верность руководства РПЦЗ братским связям с Сербской Церковью.

В декабре 1943 г. митрополит Серафим (Ляде) приезжал в Будапешт по приглашению Министерства образования и культов для обсуждения церковных дел. Эта поездка стала причиной кардинального изменения ситуации. Владыка разъяснил венгерскому правительству каноническую принадлежность Мукачевской епархии к Сербской Православной Церкви и отказался сослужить с М. Поповым, который через несколько дней был уволен с должности администратора. Служивший в Венгрии русский протоиерей Сергий Самсониевский так описывал эти события в письме митрополиту Анастасию от 4 января 1944 г.: «Изменения… произошли в результате посещения Венгрии Владыкой Серафимом. Владыка дал некоторые свои указания в связи с общим положением и, хотя старался оправдать Попова, стал на принципиальную точку зрения и категорически отказался с ним служить и даже не назвал его „протоиереем“ или „отцом“, но величал его в присутствии министров „господином“ и „доктором“. Об этом стало известно на Карпатах, и духовенство отказало в повиновении Попову. Тогда Попов написал послание, в котором употребил фразы не очень тактичные в отношении этого государства, и в результате получил отпуск».[545]

В это же время новый министр образования и культов Сенье Мерше, сменивший курс церковной политики, на одном из публичных собраний сказал фразу: «Я ничего не буду предпринимать больше в вопросах Православной Церкви без совета с [сербскими] епископами Иринеем и Георгием». Эти слова стали известны в Закарпатье и еще больше укрепили позиции верного довоенному порядку духовенства. Часть карпаторосских священников еще за несколько месяцев до поездки митрополиту Серафима обратились к проживавшему в г. Нови Сад сербскому епископу Бачскому Иринею (Чиричу) с прошением принять их в свое управление. В результате данного обращения возникла постоянная связь некоторых карпатороссов с Владыкой Иринеем через русского священника В. Родзянко, который с этой целью дважды нелегально ездил в Закарпатье. По поручению епископа о. Владимир даже составил временное каноническое положение (устав) Мукачевской епархии, разосланное потом заинтересованным архиереям.[546]

Позднее о. В. Родзянко так писал об одной из своих поездок: «В Мукачево я лично отвез св. миро, которое Владыка Ириней, тайно от оккупационных властей, арестовавших и державших в заключении Мукачевского Епископа Владимира (Раича), поручил мне отвезти каноническому Арх. Заместителю о. Иоанну Кополовичу в целях сохранения на всей этой территории Православия. Господу содействующу, это — хотя и с опасностью для жизни — было осуществлено».[547]

Дальнейшая же судьба Михаила Попова сложилась трагически. В самом конце 1943 — начале 1944 гг. он был арестован немцами, весной 1945 г. освобожден советскими войсками, но в 1947 г. вновь арестован уже МГБ и вывезен в Советский Союз. Во Львове его приговорили к шести годам лишения свободы и отправили отбывать срок в Воркутинский лагерь. В 1953 г. М. Попов вышел на свободу, вернулся в Венгрию и занимался литературной деятельностью вплоть до своей кончины в 1969 г.[548]

После отставки М. Попова администратура по желанию клира и мирян была разделена на две части. Венгероязычными приходами стал управлять Янош Ола, а карпаторосскими — игумен Феофан (Сабо). Последний имел титул администратора Мукачевской епархии и архиерейского заместителя епископа Мукачевско-Пряшевского Владимира, но фактически подчинялся епископу Иринею (Чиричу). В январе 1944 г. протоиерей Сергий Самсониевский по поручению этого Владыки переслал митрополиту Анастасию для передачи Синоду Сербской Церкви временное каноническое положение и другие документы Мукачевской епархии. При этом о. Сергий сообщил о просьбе епископа Иринея считать все передаваемые сведения о церковной ситуации в Закарпатье секретными.[549]