Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке. История взаимоотношений

В словацкой части Мукачевско-Пряшевской епархии ситуация развивалась иначе. После высылки епископа Владимира в ответ на ходатайства православных приходов Словакии архиепископ Серафим (Ляде) письмом от 16 сентября 1941 г. известил настоятеля монастыря преп. Иова о том, что принимает в свои руки, до окончательного урегулирования после завершения войны, управление словацкими общинами. Члены братства оказывали активное содействие этому переходу, в частности 10 сентября Духовный Собор направил игумена Савву на благочинническое собрание с поручением выступить там в пользу перехода общин в подчинение Владыки Серафима.[550]

В октябре 1941 г. архиепископ Серафим приезжал в Братиславу и рукоположил там в сан иеродиакона монаха Сергия (Ромберга) и во иеромонаха о. Виталия (Устинова), который с того времени обслуживал по воскресеньям и большим праздникам население трех сел: Медвежье, Порубка и Корневцы. В 1942 г. о. Виталий воодушевил крестьян на постройку в с. Медвежьем нового большого деревянного храма, вместо обветшавшего старого (этот храм был освящен в начале 1944 г.).[551]

22 октября 1941 г. Владыка Серафим провел с православным духовенством в Братиславе конференцию о церковном положении в стране, а 23 октября посетил органы власти Словакии, которые благожелательно отнеслись к подчинению словацких православных приходов Берлинскому архиепископу. 3 ноября 1941 г. епископ Сергий (Королев) согласился с включением евлогианского Крестовоздвиженского прихода в Братиславе в Германскую епархию на основе договоренности от 3 ноября 1939 г., с сохранением юрисдикционного отношения общины к митрополиту Евлогию (Георгиевскому).[552]

28 ноября 1941 г. архиепископ Серафим обратился в Рейхсминистерство церковных дел с ходатайством о включении словацких православных приходов в Германскую епархию, сообщив, что в этой стране существует 13 православных приходов Мукачевско-Пряшевской епархии, три богослужебных пункта, один монастырь и евлогианский приход в Братиславе — всего 18 церквей и 12 священников, из них четыре иеромонаха. 9 декабря министерство ответило Владыке, что еще 22 сентября уведомило о состоявшемся включении Рейхсминистерство иностранных дел. 12 декабря о своем согласии сообщило ведомство шефа полиции безопасности и СД, а 5 января 1942 г. — Германский МИД.[553]

Следует отметить, что у членов братства преп. Иова нередко возникали конфликты с оказавшимися с ними в составе одной епархии евлогианами. Так 7 мая 1941 г. архимандрит Серафим (Иванов) в письме епископу Сергию (Королеву) попросил благословить создание подворья обители преп. Иова в Братиславе. После отказа Владыки Духовный Собор братства 5 июня постановил послать 20 июня архимандрита Нафанаила в Братиславу на встречу с епископом (который приезжал в Словакию для посвящения игумена Михаила во архимандрита), чтобы «стараться всеми силами получить согласие Владыки Сергия на открытие подворья в Братиславе, в случае же категорического его отказа в этом, сказать, что мы оставляем за собой свободу действий». В итоге епископ Сергий так и не согласился, и обитель смогла устроить свое подворье в Братиславе только в 1944 г.

Еще один конфликт у братства случился в начале 1941 г. с благочинным протоиереем Василием Соловьевым и настоятелем братиславского прихода о. Михаилом (Диким) по поводу согласованного обслуживания православного населения в Словакии. 1 апреля Духовный Собор обители, заслушав письмо митрополита Анастасия с пожеланием мирно изжить инцидент, постановил не противиться проживанию еще одного священника в Братиславе и согласиться на службу игумена Игнатия на Пасху в Красном Броде и Межилаборцах.

Архимандрит Нафанаил написал о. Михаилу примирительное письмо, однако без особого успеха. В ответном письме настоятель братиславского прихода высказал опасения, что планируемое подворье обители в столице Словакии повредит его общине, и отказался приезжать в Ладомирову. Следует отметить, что значительную часть прихожан о. Михаила составляли братиславские члены Галлиполийского землячества. Как бывший белый офицер, архимандрит обычно, отслужив литургию, обращался к пастве с призывом помолиться за страждущий под большевистским игом русский народ. Сам о. Михаил регулярно возносил молитву: «Господи! Освободи Россию от советской (по другой версии — от сатанинской) власти!»[554]