Читаем Православно-догматическое богословие. Том II полностью

а) На тот случай, упоминаемый в Писании, что хотя св. Филипп крестил Самарян, однакож для преподания им Св. Духа чрез возложение рук приходили нарочито сами св. апостолы Петр и Иоанн (Деян. 8. 14–16). Но надобно помнить, что св. Филипп был не пресвитер, а диакон, и след., если он не совершал таинственного рукоположения на крестившихся, это не значит, будто не совершали того и не имели права совершать и пресвитеры [1090]; равным образом и из того, что Апостолы раз и два, как упоминается в Писании (Деян. 8, 14–16; 19. 4. 7), совершали сами непосредственно таинство Миропомазания, не следует, будто они только одни совершали его и всегда, будто не совершали и не могли совершать его тогда же в других местах как епископы, так и пресвитеры.

б) На слова св. Киприана и св. Златоуста, что и в их время, по примеру Апостолов, совершение Миропомазания предоставлено было только предстоятелям Церквей, praepositis, κορυφαίοις [1091]. Но под именем предстоятелей могли разуметься как епископы, так и пресвитеры, из которых каждый есть действительно предстоятель в своей частной церкви или приходе, — тем более, что оба св. Отца в означенных местах противопоставляют предстоятелей диаконам, которые и в их время, подобно диакону Филиппу, не могли совершать таинства Миропомазания. Для пояснения мысли св. Златоуста надобно припомнить другие слова его, что епископы ничем не преимуществуют пред пресвитерами, как только одною хиротониею, т с. властию совершать таинство священства [1092]

в) На свидетельство блаж. Иеронима, который говорит, что епископы имеют обычай посещать малые города своей епархии для преподания даров Св. Духа тем, которые крещены от пресвитеров и диаконов. Но тот же учитель непосредственно продолжает, что это делается более для чести священства, нежели по необходимости закона, и что, если бы только по молитве епископа нисходил Дух Святый, то надлежало бы оплакивать тех, которые, быв крещены пресвитерами и диаконами в оковах, крепостях, или отдаленных местах, скончались прежде, чем были посещены епископами [1093]. Известен также вопрос блаж. Иеронима: «что, кроме одной хиротонии, совершает епископ чего бы не совершал пресвитер?» [1094].

Должно присовокупить еще следующие замечания:

г) Нет ничего удивительного, если в первоначальные времена Христианства совершение таинства Миропомазания, в некоторых местах, усвоялось преимущественно епископам: тогда и совершение других таинств, именно Крещения и даже Евхаристии, усвоялось, по местам, преимущественно епископам, а пресвитерам только с позволения епископов [1095]. Все это было весьма и естественно и удобно в тогдашних обстоятельствах, когда члены церквей, составлявших епископии, не так были многочисленны, и пределы епархий нередко ограничивались одним городом или селением. Однакож, отсюда сами паписты не выводят заключения. будто в первые века пресвитеры вовсе не имели права совершать таинств Крещения и Евхаристии: зачем же выводят, будто они не имели и не должны иметь права совершать только таинство Миропомазания?…

д) Сама римская Церковь, усвояя власть конфирмации одним епископам, не раз однакож находила нужным разрешать совершение этого таинства и простым священникам [1096]. И ныне все разногласие состоит в том, что православная Церковь предоставляет право совершать Миропомазание, как и другие таинства, кроме священства, всем вообще пресвитерам раз навсегда при самом рукоположении их в священный сан [1097]; а римская разрешает миропомазывать только некоторым пресвитерам, и то не при рукоположении их, но уже впоследствии времени, по требованию обстоятельств, и называет епископов постоянными совершителями (ministri ordinarii) этого таинства, а пресвитеров — чрезвычайными (extraordinarii) [1098].

е)Самые римские богословы несогласны между собою в том, по праву ли Божественному, или только по праву церковному, принадлежит одним епископам власть совершать Миропомазание, и лучшие из этих богословов следуют последнему мнению [1099]. А таким образом сами же показывают непрочность установления своей Церкви, усвоившей означенную власть одним епископам.

II. Православная Церковь совершает таинство Миропомазания над всеми вообще крестившимися во имя Пресв. Троицы, и притом непосредственно после их Крещения (Прав. Испов. ч. 1, отв. на вопр. 105). И это совершенно согласно:

1) С примером св. Апостолов. Так, св. Павел, крестив некоторых во Ефесе, тотчас же преподал им Св. Духа чрез таинственное возложение на них рук (Деян. 19, 5. 6), и в послании к Ефесеям заповедует им не оскорблять Св. Духа, которым они знаменались в день избавления, т. е. в самый день Крещения (Еф. 4, 30). Равно и другие Апостолы, как только услышали, что св. диакон Филипп крестил Самарян, которым по сану своему не мог преподать Св. Духа чрез возложение рук, немедленно послали в Самарию Петра и Иоанна для совершения над крестившимися этого таинства (Деян. 8, 14–17).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Православие и свобода
Православие и свобода

Представлять талантливую работу всегда приятно. А книга Олеси Николаевой «Православие и свобода» несомненно отмечена Божиим даром приумноженного таланта. В центре её внимания − проблема свободы воли, то есть та проблема, которая являлась мучительным вопросом для многих (и часто − выдающихся) умов, не просвещённых светом боговедения, но которая получает своё естественное разрешение лишь в невечернем свете Откровения. Ведь именно в лучах его открывается тот незыблемый факт, что свобода, то есть, по словам В. Лосского, «способность определять себя из самого себя», и «придаёт человеку отличающую его особенность: быть сотворённым по образу Божию, ту особенность, которую мы можем назвать личным его достоинством»[1]. Грехопадение исказило и извратило это первозданное достоинство. «Непослушанием Богу, которое проявилось как творение воли диавола, первые люди добровольно отпали от Бога и прилепились к диаволу, ввели себя в грех и грех в себя (см.: Рим. 5:19) и тем самым в основе нарушили весь моральный закон Божий, который является не чем иным, как волей Божией, требующей от человека одного − сознательного и добровольного послушания и вынужденной покорности»[2]. Правда, свобода воли как изначальный дар Божий не была полностью утеряна человеком, но вернуть её в прежней чистоте он сам по себе не был уже способен. Это было по силам только Спасителю мира. Поэтому, как говорит преподобный Иоанн Дамаскин, «Господь, пожалев собственное творение, добровольно принявшее страсть греха, словно посев вражий, воспринял болящее целиком, чтобы в целом исцелить: ибо "невоспринятое неисцеляемо". А что воспринято, то и спасается. Что же пало и прежде пострадало, как не ум и его разумное стремление, то есть воление? Это, стало быть, и нуждалось в исцелении − ведь грех есть болезнь воли. Если Он не воспринял разумную и мыслящую душу и её воление, то не уврачевал страдание человеческой природы − потому-то Он и воспринял воление»[3]. А благодаря такому восприятию Спасителем человеческой воли и для нас открылся путь к Царству Божиему − путь узкий и тесный, но единственный. И Царство это − лишь для свободно избравших сей путь, и стяжается оно одним только подвигом высшей свободы, то есть добровольным подчинением воле Божией.Об этом и говорится в книге Олеси Николаевой. Великим достоинством её, на наш взгляд, является тот факт, что о свободе здесь пишется свободно. Композиция книги, её стиль, речевые обороты − свободны. Мысль течёт плавно, не бурля мутным потоком перед искусственными плотинами ложных антиномий приземлённого рассудка. Но чувствуется, что свобода эта − плод многих духовных борений автора, прошлых исканий и смятений, то есть плод личного духовного опыта. Именно такой «опытный» характер и придаёт сочинению Олеси Николаевой убедительность.Безусловно, её книга − отнюдь не богословско-научный трактат и не претендует на это. Отсюда вряд ли можно требовать от автора предельной и ювелирной точности формулировок и отдельных высказываний. Данная книга − скорее богословско-философское эссе или даже богословско-публицистическое и апологетическое произведение. Но, будучи таковым, сочинение Олеси Николаевой целиком зиждется на Священном Писании и святоотеческом Предании, что является, несомненно, великим достоинством его. А литературный талант автора делает сокровищницу Писания и Предания доступным для широкого круга православных читателей, что в настоящее время представляется особенно насущным. Поэтому, думается, книга Олеси Николаевой привлечёт внимание как людей, сведущих в богословии, так и тех, которые только вступают в «притвор» боговедения.Профессор Московской Духовной Академии и Семинарии,доктор церковной истории А. И. Сидоров© Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 2002По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II

Олеся Александровна Николаева

Православие / Религиоведение / Христианство / Эзотерика / Образование и наука
Отечник
Отечник

«Отечник» святителя Игнатия Брянчанинова – это сборник кратких рассказов о великих отцах Церкви, отшельниках и монахах. Игнатий Брянчанинов составил его, пользуясь текстами «Пролога» и «Добротолюбия», делая переводы греческих и латинских произведений, содержащихся в многотомной «Патрологии» Миня. Эта книга получилась сокровищницей поучений древних подвижников, где каждое их слово – плод аскетического опыта, глубоко усвоенного самим писателем. «Отечник» учит умной внимательной молитве, преданности вере Православной, страху Божиему, так необходимым не только монашествующим, но и мирянам. Святитель был уверен: если в совершенстве овладеешь святоотеческим наследием, то, «как единомысленный и единодушный святым Отцам, спасешься».Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви

Святитель Игнатий

Православие
Том 7. Письма
Том 7. Письма

Седьмой и восьмой тома Полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова, завершающие Настоящее издание, содержат несколько сот писем великого подвижника Божия к известным деятелям Русской православной церкви, а также к историческим деятелям нашего Отечества, к родным и близким. Многие письма Святителя печатаются впервые по автографам, хранящимся в архивах страны. Вновь публикуемые письма будут способствовать значительному пополнению имеющихся сведений о жизни и деятельности святителя Игнатия и позволят существенно обогатить его жизнеописания. Наши публикации серьезно прокомментированы авторитетными историками, филологами и архивистами. Каждому корпусу писем предпослано обширное вступление, в котором дается справка об адресатах и раскрывается характер их духовного общения со святителем. Письма святителя Игнатия Брянчанинова принадлежат к нетленным сокровищам православной мысли, и ценность их век от века только повышается. Потому что написаны они великим мыслителем, духоносцем и любящим Россию гражданином.

Игнатий Брянчанинов , Святитель Игнатий , Святитель Игнатий Брянчанинов

Православие / Религия, религиозная литература / Христианство / Религия / Эзотерика