Читаем Православно-догматическое богословие. Том II полностью

Что же касается до священнодействия, когда православная Церковь помазует св. миром благочестивейших Государей при венчании их на царство, соответственно тому, как помазываемы были Цари елеем святым в Церкви ветхозаветной, по повелению самого Бога (Пс. 88, 21; 1 Цар. 10, 1; 15, 3. 12. 13), — от чего и назывались Христами Его или помазанниками (1 Царств. 12, 3. 5; 24, 7 и др.): то это не есть повторение таинства Миропомазания, чрез которое сообщаются всем верующим благодатные силы, необходимые собственно в жизни духовной. Но — есть только иный, высший степень сообщения даров Св. Духа, потребных для особенного, чрезвычайно–важного, указываемого самим Богом (Дан. 4, 22. 29), служения царственного. И прия Самуил рог со елеем, повествуется о миропомазании на царство царя Давида, и помаза его посреде братии его. И ношашеся Дух Господень над Давидом от того дне и потом (1 Царств. 16, 13). Известно, что не повторяется и таинство Священства; однако оно имеет свои степени, и рукоположение вновь и вновь совершает священнослужителей для высших служений: так и миропомазание Царей на царство есть только особый, высший степень таинства, низводящий сугубый Дух на помазанников Божиих [1080]. Самые молитвы, читаемые при этом великом священнодействии, указывают на особенные дары, какие испрашивает православная Церковь Богоизбранному Монарху. «О еже помазанием всесвятого мира прияти Ему с небесе, — возглашает, между прочим, протодиакон, — к правлению и правосудию силу и премудрость, Господу помолимся». И первосвятитель, совершающий таинство, взывает потом: «Господи, Боже наш, Царь царствующих и Господи господствующих, яже чрез Самуила пророка избравый раба своего Давида и помазавый его в царя над людом Твоим Израилевым! Сам и ныне услыши можение нас недостойных…, и верного раба Твоего великаго Государя… помазати удостой елеем радования, одей Его силою с высоты…, посади Его на престоле правды, огради Его всеоружием Святого Твоего Духа, укрепи Его мышцу…, покажи Его известного хранителя святыя Твоея кафолическия Церкви догматов...» [1081].

§211.

Кому принадлежит право совершать таинство Миропомазания, над кем и когда оно должно быть совершаемо?

I. По учению православной Церкви, власть совершать таинство Миропомазания принадлежит не только епископам, но и пресвитерам, с тем только различием, что первые имеют право освящать самое миро для таинства, а последние могут миропомазывать только миром, освященным от епископа (Прав. Испов. ч. 1, отв. на вопр. 105) [1082]. Так было издревле.

1) Издревле право освящать миро для таинства принадлежало одним епископам. Это видно из правил Собора карфагенского (318 г,), где читаем: «совершения мира да не творит пресвитер» (прав. 6), и из правил других последующих Соборов и учителей Церкви [1083].

2) Равным образом издревле власть совершать самое таинство Миропомазания была усвояема и епископам, как преемникам Апостолов, которые непосредственно совершали это таинство (Деян. 8, 14–17; 18, 6), и пресвитерам, как приемлющим ее, чрез рукоположение от епископа, вместе с властию вообще совершать все таинства, кроме одного священства. Например, в Постановлениях апостольских говорится: «о крещении, епископ или пресвитер, мы уже прежде сказали и теперь скажем…, — сперва ты помажешь святым елеем, потом крестишь водою, наконец запечатлеешь миром» [1084]. Св. Амвросий неоднократно свидетельствует что помазание миром совершается священником, и по молитве священника изливается Дух Святый [1085]. А св. Иоанн Златоуст и блаж. Иероним единогласно выражаются, что епископ (по отношению к священнодействиям) ничем другим не отличается от пресвитера, как только одною хиротониею, т. е. властию совершать таинство священства [1086]. Кроме того известно, что во всех обществах христианских–неправославных издревле существующих на востоке, Миропомазание преподается и епископами и пресвитерами [1087].

Несправедливо потому учение римской Церкви, будто право совершать таинство Миропомазания принадлежит одним епископам, и не принадлежит пресвитерам [1088]. В подтверждение этого учения ссылаются [1089]:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Православие и свобода
Православие и свобода

Представлять талантливую работу всегда приятно. А книга Олеси Николаевой «Православие и свобода» несомненно отмечена Божиим даром приумноженного таланта. В центре её внимания − проблема свободы воли, то есть та проблема, которая являлась мучительным вопросом для многих (и часто − выдающихся) умов, не просвещённых светом боговедения, но которая получает своё естественное разрешение лишь в невечернем свете Откровения. Ведь именно в лучах его открывается тот незыблемый факт, что свобода, то есть, по словам В. Лосского, «способность определять себя из самого себя», и «придаёт человеку отличающую его особенность: быть сотворённым по образу Божию, ту особенность, которую мы можем назвать личным его достоинством»[1]. Грехопадение исказило и извратило это первозданное достоинство. «Непослушанием Богу, которое проявилось как творение воли диавола, первые люди добровольно отпали от Бога и прилепились к диаволу, ввели себя в грех и грех в себя (см.: Рим. 5:19) и тем самым в основе нарушили весь моральный закон Божий, который является не чем иным, как волей Божией, требующей от человека одного − сознательного и добровольного послушания и вынужденной покорности»[2]. Правда, свобода воли как изначальный дар Божий не была полностью утеряна человеком, но вернуть её в прежней чистоте он сам по себе не был уже способен. Это было по силам только Спасителю мира. Поэтому, как говорит преподобный Иоанн Дамаскин, «Господь, пожалев собственное творение, добровольно принявшее страсть греха, словно посев вражий, воспринял болящее целиком, чтобы в целом исцелить: ибо "невоспринятое неисцеляемо". А что воспринято, то и спасается. Что же пало и прежде пострадало, как не ум и его разумное стремление, то есть воление? Это, стало быть, и нуждалось в исцелении − ведь грех есть болезнь воли. Если Он не воспринял разумную и мыслящую душу и её воление, то не уврачевал страдание человеческой природы − потому-то Он и воспринял воление»[3]. А благодаря такому восприятию Спасителем человеческой воли и для нас открылся путь к Царству Божиему − путь узкий и тесный, но единственный. И Царство это − лишь для свободно избравших сей путь, и стяжается оно одним только подвигом высшей свободы, то есть добровольным подчинением воле Божией.Об этом и говорится в книге Олеси Николаевой. Великим достоинством её, на наш взгляд, является тот факт, что о свободе здесь пишется свободно. Композиция книги, её стиль, речевые обороты − свободны. Мысль течёт плавно, не бурля мутным потоком перед искусственными плотинами ложных антиномий приземлённого рассудка. Но чувствуется, что свобода эта − плод многих духовных борений автора, прошлых исканий и смятений, то есть плод личного духовного опыта. Именно такой «опытный» характер и придаёт сочинению Олеси Николаевой убедительность.Безусловно, её книга − отнюдь не богословско-научный трактат и не претендует на это. Отсюда вряд ли можно требовать от автора предельной и ювелирной точности формулировок и отдельных высказываний. Данная книга − скорее богословско-философское эссе или даже богословско-публицистическое и апологетическое произведение. Но, будучи таковым, сочинение Олеси Николаевой целиком зиждется на Священном Писании и святоотеческом Предании, что является, несомненно, великим достоинством его. А литературный талант автора делает сокровищницу Писания и Предания доступным для широкого круга православных читателей, что в настоящее время представляется особенно насущным. Поэтому, думается, книга Олеси Николаевой привлечёт внимание как людей, сведущих в богословии, так и тех, которые только вступают в «притвор» боговедения.Профессор Московской Духовной Академии и Семинарии,доктор церковной истории А. И. Сидоров© Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 2002По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II

Олеся Александровна Николаева

Православие / Религиоведение / Христианство / Эзотерика / Образование и наука
Отечник
Отечник

«Отечник» святителя Игнатия Брянчанинова – это сборник кратких рассказов о великих отцах Церкви, отшельниках и монахах. Игнатий Брянчанинов составил его, пользуясь текстами «Пролога» и «Добротолюбия», делая переводы греческих и латинских произведений, содержащихся в многотомной «Патрологии» Миня. Эта книга получилась сокровищницей поучений древних подвижников, где каждое их слово – плод аскетического опыта, глубоко усвоенного самим писателем. «Отечник» учит умной внимательной молитве, преданности вере Православной, страху Божиему, так необходимым не только монашествующим, но и мирянам. Святитель был уверен: если в совершенстве овладеешь святоотеческим наследием, то, «как единомысленный и единодушный святым Отцам, спасешься».Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви

Святитель Игнатий

Православие