Православные знакомства

Провалился в тартар. Никто даже не заметил, что она про-пала. Конечно, именно на такую реакцию Катя и рассчиты-вала. Но почему-то стало нестерпимо больно.

Наконец девушка не выдержала и разрыдалась. Она

сползла по стеклу и уселась на пол, прислонившись спиной

к двери. Катю сотрясало от рыданий. Она запустила руки в

волосы, хватала сумку, долбила кулаком по стенке. И реве-ла, тихо, почти без звука, так, чтобы никто не услышал. Это

была привычка ребенка, выросшего в многодетной семье.

Закрыться в туалете, в ванной — и рыдать. Так, чтобы никто

никогда не узнал. Чтобы никто ничего не услышал. В семье

священника дети не плачут. В семье священника все всегда

счастливые. Все и всегда. Но только не Катя.

— Никогда, никогда не вернусь, — процедила девушка

сквозь слезы, — никогда. Никогда. Сделаю все, чтобы никогда не вернуться.

И действительно. Сделала.

Часть 2. Леночка

Глава 4. Петра и Павла

В глубоком кармане юбки начала играть незатейливая

мелодия сотового телефона. Наивная детская песня «Мама

— первое слово». Леночка очень любила эту песню с самого

детства. А сейчас, когда уже почти год жила вдали от мамы, от этой песни сжималось сердце. Но только не в этот раз. В

этот раз сердце сжалось от ужаса.

Она стояла в семинарской трапезной, полной народа.

Огромное помещение, с двадцатью, а то и тридцатью огромными деревянными столами на десять человек, было полностью забито семинаристами. В черных брюках, кителях, с ярко-белыми подворотничками — только-только закончилось торжественное праздничное богослужение, посвя-щенное святым апостолам Петру и Павлу. А значит, закончился Петропавловский пост. Не очень строгий, с рыбой, но семинаристы явно соскучились по мясу и с аппетитом

принюхивались к дымящимся супницам, радостно гудели

и обсуждали — кто предстоящие каникулы, кто новеньких

абитуриентов, которые потихоньку начинали сползаться в

альма-матер на послушания, кто новые романтические по-хождения. Леночка же в этот день дежурила в трапезной — в

то время, когда все ее однокурсницы пели на клиросе торжественное богослужение, она с двумя мальчишками чи-стила картошку, накрывала столы, расставляла посуду.

Трапезную Леночка любила. Может, потому, что труд

для нее никогда не был тяжелым, работать на кухне она

привыкла еще дома, может, потому, что не очень любила

петь на клиросе — у нее был довольно слабый голос, она часто болела, и после длинных богослужений, особенно когда

исполнялись сложные партии, у нее садился голос, а то и вовсе начинался бронхит. К тому же в трапезной можно было

весело провести время с мальчишками. Те постоянно шутили, несли какую-то чушь, травили байки про преподавате-лей-священников. С одной стороны, это было чудовищно, все же священники, какие бы смешные они ни были. Но, с

другой стороны, все эти мальчишки сами через год-другой

наденут рясу, крест и станут священниками.

Леночка думала, что им можно смеяться над преподавателями, было в этом что-то от настоящего смирения, по-дсмеиваясь над преподавателями, они подсмеивались над

собой, над своими грехами. Видя, как вести себя не надо, они, став священниками, будут намного лучше своих пре-подавателей.

Но еще Леночка была безумно рада, что ее оставили дежурить именно в этот день, потому что не пришлось

ехать домой. Была официальная отмазка. Не то чтобы Леночке не хотелось домой — последний раз она была дома в

апреле. Она соскучилась по маме, по братьям и сестрам, но

именно в этот праздничный день Леночке очень хотелось

остаться в семинарии.

Вечером брат, Роман Романович, собирался с одно-курсниками в лес на шашлыки. И он никогда не отказывал

Леночке, когда та просилась с ними. Да что там, за год учебы

в семинарии она успела стать своей в его компании. Конечно, будет алкоголь, будут песни, иногда даже не очень при-личные. Но это Лена готова была терпеть. Дело в том, что ей

очень нравился Володя, хороший друг Романа Романовича.

Высокий, светловолосый, голубоглазый, с мощным, ярко

выраженным басом, он всегда очень тактично, с какой-то

нежностью относился к Леночке. Она пила в компании

лишь изредка, под настроение. Только не в пост, конечно

же. И вот однажды, осенью, на Покрова, когда девушка выпила два бокала вина, Володя даже предложил проводить ее

до регентского отделения.

Женское общежитие находилось чуть подальше от

семинарии и учебных корпусов, в отдельном здании, за за-бором. После одиннадцати вечера наступал комендантский

час, чтобы попасть в здание, надо было звонить подружкам

по комнате, а те тайком открывали заднюю дверь. Все это

обычно затягивалось, была опасность попасться, а значит, и быть отчисленной. Семинаристы, которые часто бывали

причиной опоздания девушек, провожали своих дам и вместе с ними мерзли возле забора. Конечно же, Леночка тогда

отказалась. Еще бы, одно дело, если ее застанут одну, можно

как-то выкрутиться, но совсем другое — если ее застукают

с мальчиком. Тогда совсем пиши пропало. Но несмотря на

свой отказ, Леночка отметила, какой же Володя заботливый.

И вот этим вечером была возможность еще раз с ним