Правосудие Бешеного

- Более чем, ваше святейшество! Позвольте я продолжу... До последнего времени все наши замыслы точно и планомерно развивались по намеченному нами плану, но неожиданно для нас в дело вмешался некий Амиран Варднадзе: "Вор в законе" - Амиран-Мартали, - на экране появилась его фотография, - который, в силу некоторых обстоятельств, претендует на место Нугзара Джанашвили в его финансово-промышленном объединении. По нашему мнению, этот человек не станет сотрудничать с Великим Орденом ни при каких условиях. В данном контексте его вмешательство в дела Джанашвили выглядит неприемлемым и, более того, опасным. По донесению давнего члена нашего Ордена банкира Велихова, Варднадзе близок к тому, чтобы взять под свой контроль все финансы Нугзара Джанашвили. Велихов, зная, какое важное значение наш Орден придает косовской проблеме, самостоятельно принял решение вызвать в Приштину Варднадзе и сделал запрос руководству Ордена о дальнейшей судьбе этого человека. Через три дня Варднадзе должен встретиться в Приштине с Велиховым. Мы, уважаемые братья, должны незамедлительно решить, как нам поступить с этим человеком, чтобы позиции Ордена в Югославии не были ослаблены: промедление может привести к существенным финансовым, и не только финансовым, потерям.

- Так в чем же проблема? Нужно решать - значит, решим! Кажется, мы полностью контролируем албанцев? - спросил Седьмой член Великого Магистрата.

- Да, уважаемый брат, - ответил Тим Рот, курировавший в Ордене всю Восточную Европу.

- Велихова лучше в это дело не впутывать, он нам нужен в Париже, - заметил Седьмой член Великого Магистрата, - пусть этим займется ОАК. А потом, как всегда, спишем их действия на сербов.

- Я уже об этом подумал, - признался Тим Рот, - мною проведены предварительные переговоры с руководством ОАК по поводу предстоящей операции. ОАК готова пожертвовать своим человеком, которому по силам устранить Варднадзе.

- Ну, значит, так и надо сделать! - вмешался Второй член Великого Магистрата. - Мы не можем позволять кому бы то ни было ставить под удар наши стратегические планы!

Так в тот день и решилась судьба Амирана-Мартали.

Его убийца, Абу Чохал, ненадолго пережил своих жертв: его труп, одетый в форму сербского милиционера, в тот же день был обнаружен неподалеку от взорванного им "Мерседеса". Более того, для окончательного уничтожения всех следов был убит и убийца Абу Чохала.

Западные газеты вскользь упомянули об этой трагедии несколькими строчками:

"Вчера в американском миротворческом секторе Косовского края тремя солдатами сербской дорожной милиции был по ошибке обстрелян и сожжен "Мерседес" с русскими предпринимателями. Двое находившихся в автомобиле русских убиты. Во время нападения убит один из сербских милиционеров, двое других были захвачены в плен бойцами Освободительной армии Косово, которые случайно проезжали по шоссе в момент покушения. ОАК передала сербов в руки юристов, находящихся сейчас в Косове в составе американского миротворческого корпуса, с целью проведения непредвзятого следствия. Из материалов предварительных допросов следует, что милиционеры приняли сидящих в "Мерседесе" людей за руководителей албанской оппозиции. Этот эпизод еще раз продемонстрировал, как сербы на деле относятся к несомненным правам албанцев на самоопределение..."

О гибели своего соперника Джанашвили узнал в Ницце, где они с Велиховым дожидались Мушмакаева. Они сидели на веранде дорогого ресторана и пили превосходный коньяк "Хеннесси", когда зазвонил сотовый телефон Велихова. Банкир сказал всего два слова: "понятно" и "спасибо", и, отключив телефон, внимательно посмотрел на Джанашвили:

- Твой любезный друг Амиран-Мартали два часа тому назад трагически погиб в Косово...

- Слава Богу! - облегченно взохнул Джанашвили и улыбнулся, но тут же состроил скорбную мину. - Давай, Аркадий, все же помянем его - мужик-то он был неплохой, но уж очень несовременный.

И они выпили не чокаясь, приняв соответствующий моменту скорбный вид, хотя в душе нисколечко не сожалели о содеянном. Амиран им откровенно мешал, а истинные и правоверные капиталисты, какими эти дельцы себя мнили, любыми способами устраняют препятствия, возникающие на их пути...

Вечерним рейсом из Стамбула прилетел Эльсон Мушмакаев. Встреча давних соратников произошла на небольшой яхте, зафрахтованной Велиховым. В уютной каюте повар-китаец сервировал изысканный восточный стол, за которым сидело четыре человека - Велихов, Джанашвили, Мушмакаев и некто в неброском, но дорогом костюме с небольшой бородкой и густой шевелюрой курчавых волос. Велихов и Джанашвили называли его Шура, а Мушмакаеву его представили как "большого государственного человека". Мушмакаев коротко доложил о рейде своего отряда в Дагестан, всячески выпячивая свои подвиги и уничижительно отзываясь о боевиках Хаттаба ("наемники, они наемники и есть"), на что Велихов снисходительно сказал:

- Но люди-то у Хаттаба обучены получше, чем твои горцы.