Правота желаний (сборник)

Людей не только юридически и морально ограничивали в занятиях сексом, но даже запрещали говорить о нём. Так, например, во времена исследований M&J слово «беременность» было в списке запрещённых к употреблению слов на телевидении. А супружеская спальня показывалась только состоящей из двух отдельных кроватей.

Разумеется, что всему виной христианство – религия, которая сделала самое красивое самым уродливым, самое чистое – самым грязным, а саму человеческую жизнь посчитало ничтожной, пообещав «настоящую» вечную жизнь после смерти. Более человеконенавистнической религии на земле не существовало.

Христианство настолько изничтожило человеческие восприятия, понятия, стремления, настолько их извратило, что научное изложение общеизвестных свободным людям сексуальных истин стало революцией, которая оказалась робким возвращением в правду человеческого бытия.

Христианство держало своих рабов в концлагере секса, где им давали пайку брака, но вот, с помощью освободительной армии под предводительством генералов (Фрейда, Кинси, M&J etc.) и адмиралов порнографии (Hefner, Guccione, Flynt etc.) зэков выпустили на (относительную) свободу. Бывшие заключённые торжествуют, что теперь живут без колючей проволоки, без пыток, без крематория.

А ведь надо не только радоваться (относительно) свободной жизни вне лагеря, но и проклясть и искоренить идеологию (христианство), которая издевалась и издевается над человеком, считая грязным и греховным самое святое, что есть в человеке – наслаждение.

M&J и прочие бросились лечить и кормить узников концлагеря, не пытаясь его разрушить и наказать палачей, убийц и тех, кто отдавал им приказы.

Masters даже нанял теолога без всякого медицинского образования, которому он продемонстрировал вагинизм, чтобы тот, увидев замкнутую пизду, профессионально нейтрализовал в пациентах американский пуританизм, лежащий в основе их сексуальных расстройств и прежде всего – вагинизма.

Как же народ всё-таки сохранился в обстановке убийственного христианства?

В христианском обществе сексуально выживали лишь те, кто во имя наслаждения тайно пренебрегал учениями христианства.

Правда, за такое выживание они расплачивались раскаянием, отчаянием, страхом, что делало из них сексуальных калек. Редчайшие люди, сильные духом, которые только радовались от нарушения сумасшедших христианских законов, становились счастливыми и плодотворными.

Борьба за сексуальную раскрепощённость, которой пытались наделить своих пациентов Masters and Johnson, должна начаться с выбора только таких правителей, которые любят секс и имеют большой и восторженный опыт в наслаждениях. Тогда правители будут устанавливать гуманные законы, обеспечивающие человеку наслаждение, а не наказывающие за него.

Это требование много важнее литературной эрудиции, которую требовал от правителей Иосиф Бродский.

Разве что он имел в виду эрудицию в порнографической литературе.

Палата с неправильным номером [119]

Про чеховскую Палату № 6 все долдонят:

название представляет собой символ общества, в котором одни мучаются, а другие их не понимают и не желают понять.

Критики не нарадуются суждениям о том, что

ум служит единственным источником наслаждения и что презрение страданий равносильно презрению жизни.[120]

А я вам на это скажу прямо в лицо: «Хуйня это всё, дорогие товарищи.»

Самое важное в этой повести то, что в ней абсолютно нет ничего сексуального, что удивительно даже для самого Чехова, весьма неравнодушного к сексу в жизни и в творчестве. Чехов сам себе дивится. Так, в письме своей зазнобе П.А. Авиловой Чехов пишет про свою палату:

Кончаю повесть, очень скучную, так как в ней совершенно отсутствуют женщина и элемент любви. Терпеть не могу таких повестей, написал же как-то нечаянно, по легкомыслию.[121]

Нет, тут не легкомыслие – по легкомыслию как раз пишутся повести, где женщины ощутимо присутствуют вместе с обильными и огромными элементами любви.

Чехов описывает общество, которое обречено быть сумасшедшим, когда у него отнимают или в нём отсутствует секс. А секс во всех героях повести тщательно выкорчеван.

Все психи в палате номер 6 повёрнуты на чём угодно, но не на сексе.

Весь город асексуален:

на последнем танцевальном вечере в клубе было около двадцати дам и только два кавалера. Молодежь не танцует, а всё время толпится около буфета или играет в карты.

Сам главный герой – врач средних лет Андрей Ефимыч не женат, никогда не был и к сексу никакого интереса не проявляет.