Правовая охрана товарных знаков в России

Отношения по созданию и использованию товарных знаков традиционно относят к личным неимущественным отношениям, связанным с имущественными.[367] Это объясняется тем, что объекты указанных отношений (товарные знаки) обладают нематериальной природой и представляют собой символы, выраженные в какой-либо материальной форме. Следовательно, нематериальность является универсальным критерием для всех объектов интеллектуальной собственности, определяя особенности их правовой охраны, выраженные в форме исключительного права.[368]

Резюмируя вышеизложенное, можно прийти к заключению, что исключительное право на товарный знак носит имущественный характер.[369] Как видно, такое решение вопроса соответствует второму подходу к обозначенной проблеме. Определение субъективного права на товарный знак как имущественного права имеет важное практическое значение. Так, при наследовании права на товарный знак наследнику переходят права владельца обозначения в полном объеме, в отличие от случаев наследования авторских прав, прав создателя изобретения и т. п.

Тем не менее исключать полностью неимущественные правомочия из содержания исключительного права представляется преждевременным, так как в институтах авторского, патентного права, в институте охраны нетрадиционных объектов (за исключением права на коммерческую тайну) личные права создателей творческих результатов неразрывно связаны с имущественными правомочиями, образуя единое целое. Таким образом, возможен компромиссный вариант решения вопроса о включении неимущественных правомочий в состав исключительного права. Исключительное право на результат интеллектуальной деятельности может включать личные неимущественные и имущественные правомочия, за исключением случаев, когда содержание исключительного права с учетом специфики конкретного объекта интеллектуальной собственности (в частности, товарных знаков, НМПТ) имеет чисто имущественный характер. Указанный вывод подтверждается положениями итогового проекта части четвертой ГК РФ «Интеллектуальная собственность». В соответствии с п. 1 ст. 1 данного документа интеллектуальной собственностью признаются имущественные и/или личные неимущественные права в отношении результатов интеллектуальной деятельности, средств индивидуализации участников гражданского оборота, индивидуализации продукции, выполняемых работ или услуг, а также приравненных к ним объектов.

Продолжая характеристику права на товарный знак, можно отметить, что оно является абсолютным субъективным правом. Абсолютный характер этого права состоит в том, что оно действует против любого лица, желающего использовать тождественный или сходный знак для маркировки однородных товаров. Как указывал Г. Ф. Шершеневич, «пассивными субъектами исключительных прав являются все сограждане».[370] Следовательно, в рассматриваемых правоотношениях на третьих лиц возложены обязанности пассивного типа, вытекающие из гражданско-правовых запретов. В свою очередь субъект исключительного права на товарный знак имеет возможность требовать от обязанных лиц исполнения возложенных на них обязанностей.

В современной правовой литературе высказывается мнение о том, что «понятие исключительного права включает в себя наряду с абсолютными и квазиабсолютные права, когда право на один и тот же объект принадлежит самостоятельно и независимо нескольким лицам».[371] В качестве примера квазиабсолютных, или «ослабленных абсолютных прав», автор приводит право на коллективный товарный знак. Согласно его точке зрения, «это «исключительное право» уже не может считаться абсолютным, ибо правом на использование знака, притом равным, обладают разные лица».[372] Полагаем, что специфика правового режима коллективного знака ничего не меняет в абсолютном характере права на него. Коллективный знак является объектом исключительного права объединения лиц и регистрируется на его имя. Входящие в состав объединения субъекты обладают лишь правом пользования этим знаком. При этом обладателю права на товарный знак (объединению) противостоят в качестве обязанных все третьи лица, не входящие в данное объединение. В свою очередь, правоотношения, складывающиеся между объединением и каждым лицом – пользователем коллективного знака, носят относительный характер. Таким образом, хотя некоторые аргументы B. А. Дозорцева не лишены основательности, вряд ли нужно менять основные концептуальные положения существующей охраны интеллектуальной собственности, тем более, что сам автор отмечает, что ослабленные абсолютные права «это тот же типаж, что и абсолютные права…»[373]