Правоведение для всех. Понятно и доступно о государстве, законах, судах и полиции

В феврале 2016 г. Железнодорожный районный суд Екатеринбурга вынес приговор по ст. 282 УК РФ Екатерине Вологжениновой, обвиняемой в экстремизме. Поводом для обвинения стали опубликованные на её страничке «ВКонтакте» фотографии и ссылки на тексты из групп «Украинской народной самообороны» и «Правого сектора»51, смысл которых был направлен против политики России на Донбассе. В частности, на одной картинке был изображен мужчина, похожий на российского президента, который занес нож над картой Донбасса. Под ним красовалась надпись «Останови заразу!». В другой публикации изображалась девушка с автоматом, а внизу слова «Я — бандеровка. Смерть московским оккупантам!». Суд решил, что всё это направлено на возбуждение ненависти к русским и жителям востока Украины. В итоге Вологженинову приговорили к 320 часам обязательных работ, кроме того, суд постановил уничтожить «орудия преступления» — ноутбук с зарядным устройством и компьютерную мышь52.

В апреле 2016 г. блогеру Антону Носику было предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 282 УК РФ за пост в «Живом Журнале» и участие в передаче на радио «Эхо Москвы» в октябре 2015 г., где он одобрил российские авиаудары по Сирии. «Я считаю, если название Сирии исчезнет с карты, то никому плохо не будет, а наоборот. Да, такую страну неплохо бы стереть с лица земли, как в свое время стерли нацистскую Германию, которой больше нет на карте», — сказал тогда Носик. Экспертиза установила, что в тексте Носика содержатся «лингвистические признаки возбуждения розни и вражды по отношению к группе лиц „сирийцы“, выделяемой по национально-территориальному признаку». В итоге судья Пресненского районного суда г. Москвы Евгений Найденов признал его виновным и приговорил к штрафу в 500 тыс. руб.53 Позже Мосгорсуд снизил размер штрафа до 300 тыс. руб.54

Кому-то может показаться, что в перечисленных примерах «возбудители ненависти» писали грубо, агрессивно и действительно разжигали ненависть к тем или иным группам людей. Однако, как я уже сказал, это не имеет никакого значения. Коль скоро человеку не запрещено ненавидеть кого-то, то он может и говорить или писать об этом. Уверен, что все вы не раз в сердцах восклицали или писали что-то вроде «перевешал бы их всех!», «убить их мало!» или «Сталина на вас нет!» — т.е. те самые выражения, обосновывающие необходимость применения насилия в отношении какой-то группы лиц. И если покопаться в том, что вы когда-то написали, перепостили или сказали, то, повторюсь, любого из вас можно осудить по ст. 282 УК РФ.

Чтобы избежать этого, лучше договориться о следующем. Раз уж Конституция провозглашает свободу слова, то каждый из нас должен иметь возможность выражать любые свои взгляды в любой форме. И мы должны наказывать человека лишь в двух случаях — либо если он совершил конкретные действия против жизни, здоровья и имущества других лиц, либо если он был соучастником таких действий. В частности, в статье 33 УК РФ в качестве соучастников указаны организатор, подстрекатель и пособник. И если из-за чьих-то слов было совершено преступление — например, политик-националист на митинге призвал сжечь общежитие с мигрантами или гей-бар, а собравшиеся пошли выполнять его указания, — тогда человек должен быть осуждён как подстрекатель соответствующего преступления. Никакая 282-я статья для этого не нужна.

Но если нет чёткой причинно-следственной связи между словами человека и каким-то реальным преступлением, мы должны оставить его в покое. Пусть он и дальше выражает ненависть или призывает к актам насилия в отношении кого угодно — полицейских, чиновников, русских, нерусских, либералов, националистов, мужчин, женщин, геев или натуралов — пока отсутствуют конкретные действия, право в эти вопросы вмешиваться не должно. В этом и заключается суть свободы слова. А она, как известно, либо существует для всех, либо не существует вовсе.

Вместо резюме

Итак, в разных отраслях российского права существуют каучуковые нормы. Это туманные и расплывчатые нормы, которые не имеют конкретного содержания и которые каждый может понимать по-своему. Благодаря этим нормам закон подменяется волей конкретного полицейского, чиновника или судьи: они могут оштрафовать или посадить неугодного человека, освободить от наказания близкого человека, запретить что-то гражданам или присвоить себе полномочия, не прописанные в законе.

«Каучуковые» нормы могли не представлять такой опасности, если бы мы были уверены в честности, объективности и независимости судей, если бы в судах заседали присяжные, незнакомые с прокурором и следователем, а высшие суды чётко и недвусмысленно толковали законы и указывали судьям, как именно понимать ту или иную норму.