Правовое регулирование международных коммерческих договоров. В 2 томах. Том 2

В этой связи необходимо отметить, что в своем критерии характерного исполнения законодатель 2002 г. отошел от привязки к стране учреждения стороны, осуществляющей решающее исполнение, оставив привязку к месту жительства или основному месту деятельности указанной стороны. В международных коммерческих договорах такой привязкой являлось основное место деятельности стороны, однако понятие такого основного места законодатель не раскрывал, что в судебной практике ставило ряд вопросов, связанных с определением данного места. Вместе с тем в отечественном МКАС при ТПП РФ подобных вопросов практически не возникало[329].

В действующей редакции ст. 1211 ГК РФ в коллизионном регулировании договоров с иностранным элементом произошли некоторые изменения, имеющие определенные сходства с нормами Регламента «Рим I». Как и в нем, в п. 1 ст. 1211 ГК РФ, на первый взгляд, отсутствует упоминание принципа наиболее тесной связи как основополагающего начала коллизионного регулирования договорных обязательств с иностранным элементом в отсутствие выбора применимого к ним права. Тем не менее, в действующей редакции п. 1 ст. 1211 ГК РФ содержится положение о том, что при отсутствии соглашения сторон о применимом праве к договору применяется право страны, где на момент заключения договора находится место жительства или основное место деятельности стороны, осуществляющей исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора. Учитывая ранее высказанное мнение, полагаем, что термин «основное место деятельности» предпочтительнее заменить термином «регулярное место деятельности» стороны, осуществляющей решающее исполнение для договора, привязку к которому и следует использовать в ст. 1211 ГК РФ.

В п. 2 ст. 1211 ГК РФ отечественный законодатель перечисляет 18 коллизионных привязок, основанных на критерии характерного исполнения, в соответствии с которыми определяется применимое к договорам право. По сравнению с утратившей силу редакцией п. 2 ст. 1211 ГК РФ здесь появился договор возмездного оказания услуг, решающее исполнение в котором осуществляет исполнитель, а в договоре коммерческой концессии и лицензионном договоре помимо критерия характерного исполнения теперь используются также иные критерии.

Поддерживая в целом отечественного законодателя в необходимости создания жестких коллизионных привязок, определяющих право для договоров с иностранным элементом, способствующего правовой определенности и предсказуемости правового регулирования для сторон международного коммерческого договора, вместе с тем отметим один недостаток одной из таких жестких привязок. Речь идет о появившейся в 2013 г. привязке для договора возмездного оказания услуг, применимым правом для которого является право страны услугодателя (исполнителя) (поди. 16 п. 2 ст. 1211 ГК РФ). Безусловно, право страны услугодателя имеет тесную связь с международным коммерческим договором возмездного оказания услуг, в особенности в тех случаях, когда исполнитель оказывает услуги в том месте, где находится его коммерческое предприятие (регулярное место деятельности), не перемещаясь к услугополучателю. В то же время в тех случаях, когда услугодатель перемещается в какую-либо страну для оказания услуг, будь то страна заказчика или третья страна, правом, более тесно связанным с договором, на наш взгляд, вполне может оказаться право страны оказания услуг, которое, по нашему мнению, и следует применить в подобных случаях, закрепив ее в ст. 1211 ГК РФ. Данное положение прямо не закреплено ни в Регламенте «Рим I», ни в новой редакции ГК РФ, хотя может быть применено на основании п. 3 ст. 4 Регламента «Рим I» и п. 9 ст. 1211 ГК РФ как право, имеющее более тесную связь с договором, нежели право страны услугодателя, однако подобная возможность всецело зависит от усмотрения суда. В то же время, например, в подп. «b» п. 2 ст. 15.38 °Cвода законов штата Орегон к данному виду договора применяется право государства, в котором по условиям договора будут предоставлены услуги, то есть право страны места исполнения договора. В то же время швейцарский законодатель предлагает в договорах оказания услуг использовать привязку к праву услугодателя (подп. «с» п. (3) ст. 117 Швейцарского закона о МЧП 1987 г.).