Правовое регулирование содействия граждан органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность

В обществе получила крайне негативную оценку сложившаяся в царской России практика использования негласного содействия отдельных лиц органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность. Указанная практика оценивалась как провокация, а лица, оказывающие содействие, именовались не иначе, как провокаторы[287].

В то же время начавшийся после победы Октябрьской социалистической революции процесс формирования новых государственных органов, обусловленный во многом складывающейся в стране ситуацией, показал, что без специальных органов, занимающихся оперативно-розыскной деятельностью, новому государству – Российской Федерации – не преодолеть внутреннее сопротивление и внешнюю агрессию. Создание указанных органов повлекло за собой и принятие ими на вооружение методов использования содействия отдельных лиц, в том числе негласного, при осуществлении оперативно-розыскной деятельности. Только это содействие уже оценивалось не как участие в провокационной деятельности, а как борьба с врагами новой России.

История показала, что оперативно-розыскная деятельность и использование при ее осуществлении содействия отдельных лиц, включая негласное содействие, объективно обусловлены потребностями общества и государства в защите от внешних и внутренних угроз.

Исторический опыт в этой сфере, как представляется, еще раз подтверждает мысль Ф. Энгельса о том, что: «Люди, хвалившиеся тем, что сделали революцию, всегда убеждались на другой день, что они не знали, что делали, что сделанная революция совсем не похожа на ту, которую они хотели сделать. Это то, что Гегель называл иронией истории»[288].

Непродолжительное время после Октябрьской социалистической революции в Советской России оперативно-розыскная деятельность и, в частности, негласная агентурная работа нормативно не регламентировалась, хотя создание органов, наделенных правом осуществления такой деятельности, началось почти сразу. Ее регулирование строилось на основе революционного правосознания.

Первым органом, на который фактически изначально возлагалась задача осуществления оперативно-розыскной деятельности, стала Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК), созданная 7 (по новому стилю – 20) декабря 1917 г. Советом народных комиссаров (СНК)[289].

Уже спустя несколько месяцев после Октябрьской социалистической революции органы ВЧК начали устанавливать внутреннее агентурное наблюдение в антисоветских партиях, организациях, группах и на особо важных объектах[290]. При этом, как справедливо отмечается в имеющихся исследованиях, «новые» власти в той или иной мере учитывали накопленный опыт правовой регламентации сыскной деятельности в Российской империи

[291].

В имеющихся исследованиях отмечается, что в первые месяцы после революции каждый конкретный случай вербовки секретного агента рассматривался в Коллегии ВЧК. Руководство ВЧК пыталось обойтись без секретных сотрудников и негласных средств и использовать только «идейное содействие советских элементов». По этому поводу Коллегия даже приняла 18 марта 1918 г. постановление «О недопустимости использования провокации в работе ВЧК». Но успешно вести борьбу с тайными антисоветскими организациями и разведцентрами без собственного агентурного аппарата, полагаясь только на бескорыстную помощь граждан, невозможно. Агентурные методы работы ВЧК вначале применяла в борьбе со спекуляцией. 17 февраля 1918 г. Коллегия приняла решение внедрять чекистов в среду спекулянтов для розыска спрятанных товаров и продуктов, а 28 апреля – об организации агентурно-оперативной работы на наиболее важных железнодорожных узлах. В апреле 1918 г. Коллегия также поручила оперативным подразделениям приступить к разработке положения об агентурной работе[292].

Создание органов советской милиции началось ранее. Правовым основанием создания новой, советской милиции стало изданное 28 октября (10 ноября – по новому стилю) 1917 г. по уполномочию СНК постановление НКВД[293]

«О рабочей милиции»[294]. Конкретные организационные формы милицейского аппарата и формирование милиции, создававшийся на местах Советами депутатов, носили характер массовых самодеятельных организаций трудящихся, выполнявших военные функции и функции охраны общественного порядка[295].

Лишь 21 августа 1918 г. СНК рассмотрел проект Положения о советской милиции как штатном государственном органе охраны общественного порядка и поручил Народному комиссариату юстиции (НКЮ) переработать этот проект в инструкцию, «…приноровить ее преимущественно к борьбе против уголовных элементов[296], поддержанию санитарного порядка, приведению в исполнение предписаний местных властей»[297].