Правый ангел

– …для наблюдателя, в восприятии, – подхватил Егорыч. – То есть не последовательность событий, а впечатление последовательности. И субъектом, воспринимающим движение и время… там, где их, с другой точки зрения, нет… может быть весь мир…

– …тел, – уточнил Белоядов. – Наш пространственно-трехмерный мир лучше называть не всем миром, а миром тел. Предметов.

– Вам… тебе видней. Согласен. Таким образом, воспринимать многомерность времени и пространства как движение – может быть способом существования нашего мира… тел.

– Не увлекайся. Да, кое-кто и впрямь считает, что уравнение Шрёдингера применимо не только к микромиру, но и…

– …ко всему. К человеку. Думаешь, ты здесь и сейчас. А ты – во всех точках твоего «я» сразу. Видишь: здесь и сейчас. Глазами. А на деле – нет ни тебя, ни времени, а есть… взаимодействие… – тем же взором, что лебедь и лось, «просветил насквозь» Егорыч Белоядова. – Взаимодействие. Со-знание. Обнимающее сразу все, а не здесь и сейчас… Любовь – больше любовников. Любовь уже все о них знает.

– Ту же мысль я встречал в одном собрании сочинений, – оторвался от миски Вульф.

– Ту, да не ту, – парировал Егорыч.

– Неадекватное восприятие – искажение проекций… – пропустив мимо ушей дискуссию, задумался Белоядов… – Это как проекции одной и той же киносцены на плоскость, шар… именно: шар… информация искажается… В мире тел…

– …вместо всего сразу – возникает последовательность событий, – «подсказал» Егорыч. – Как искажение информации обо всем сразу. На деле же, то, что мы называем движущимся на наших глазах «всем и вся», – всего лишь возможность, версия пребывания объектов в этой точке – здесь и сейчас. Всё сразу везде и всегда, а объекты, тела, мы – здесь и сейчас. Сознание – видение, что объекты – лишь версия. Всё сразу везде и всегда – Слово. А все слова, что я сейчас произнес, – версия.

– Уйди. Только с мысли сбил.

– Сознание и его исходник, истинный мир, – одно и то же: всё сразу везде и всегда.

– Лезандр, убери его.

– Куда ж я его уберу… – улыбаясь, огляделся вокруг Вульф.

– Комаров нет… – поддержал его улыбку Егорыч… – а возможность есть. Так и слышится их рой. Над головой. И никакого момента выбора. В этой точке нет комаров. В той – там… когда, недельки через три?.. в конце мая?.. все гудит. Уравнение Шрёдингера.

– Я тебе покажу Шрёдингера… – скорчил злую рожу Белоядов, стягивая сапог… – Надо ж, какую мысль перебил…

– Никакого момента выбора… – отставив миску, в притворном страхе отбежав на пару шагов, не унимался Егорыч. – Возможность. Всё сразу всегда везде. Вся правда, вся тайна – как на ладони. «Солнце ясное…» – увернулся он от пролетевшего мимо сапога, – «…всю правду откроет». Все наши действия и помыслы – как на ладони. Все времена. Бесполезность и бессмысленность утаивания, лжи. Ложь, утаивание – самообман, самоунижение.

– Вот на этой радостной ноте… – встал рулевой, отряхиваясь…

– Сейчас, сейчас, минуточку, – подобрав сапог, вернул его хозяину Егорыч. – Не конфликт оттого, что существуют добро и зло, а добро и зло оттого, что существует конфликт. Между целостностью, неразъятостью мира и разнимающим его восприятием, между стремлением воссоздать эту целостность или возобладать над ней, между созиданием и разрушением. Враги – одного поля ягоды. Враги не важны. Важна вражда. Как жизнь и смерть не важны. Важна возможность.

– М-да… – поднялся вслед за Вульфом вновь обутый на обе ноги Белоядов. – Братцу твоему не позавидуешь…

Часом позже обескураженные путешественники, сидя в байде, у самого берега прижатой к стволу упавшего в воду дерева, крепко держась за ветки, смотрели на несущийся мимо, бурлящий и пенящийся водный поток, разбиваемый на рукава ветвями поверженных, выступающих из воды деревьев…

– Говоришь: откуда в наших краях такому быть?! – отворачиваясь от брызг, старался перекричать шумевшую реку Белоядов со своего первого, ближнего к потоку, номера. – Говоришь: все вдоль-поперек исходили?! А, Лезандр?! Как действовать будем?!

– Ну, как?! Мое дело – корму держать! Любой ценой! А ты, Алекс, во-первых, командуешь, во-вторых, проводишь!

– Есть еще вариант: если вылезти невозможно – подрубать!

– А я?! – опробовал голосовые связки Егорыч. – Моя задача?!

Перебирая руками по веткам, за которые держались, высунули в поток нос байды, тут же прижатой течением к стволу.

– Ну, что! Отпускай, Лезандр!

– Ху!.. Два раза не родятся!

Столкнутая на открытую воду, лодка, крупно дрожа, понеслась… Не сразу, Егорыч понял: их правильная ориентация в потоке – работа Вульфа, изо всех сил, руля веслом, удерживавшего корму. Белоядов, как мог, подрабатывал веслом слева и справа, уводя нос от очередной преграды, летевшей навстречу.

Со всего размаху наехав на толстую притопленную ветвь, стали в бурлившем потоке!

– Я держу! – крикнул Вульф.