Праздничная гора

– Спасибо дорогому певцу Ярахмеду. Вы правильно поняли, он пел про нашего Хаджи-Давуда. А Хаджи-Давуд – герой лезгинского народа! – прогремел оратор, изредка подглядывая в бумажку. – В начале восемнадцатого века он объединил весь Лезгистан и повел наших предков против персидских гарнизонов! Он поехал в Кайтаг и Казикумух и уговорил ихних правителей помочь в войне с иранскими шиитами! От Дербента до Шемахи все пылало! Хаджи-Давуда заточили в тюрьму, но он выбрался и повел народ дальше! Лезгины выгоняли персов из своих городов и крепостей, но персов было больше! И наш Хаджи-Давуд решил просить Петра о помощи, но Петр помогать не стал. Все же народ любил Хаджи-Давуда и шел к нему со всех концов Кавказской Албании. Наши захватили Шемаху, казнили иранского наместника, ограбили и перебили многих персов, увели в плен их детей! Там были русские купцы, которые дрались за персов, и эти купцы пострадали. Поэтому Петр решил Шемаху взять и персидскому шаху помочь! А иранские правители Гянджи и Еревена стали готовить военный поход. Но ничего у этих трусливых персов не получилось. Они до утра пьянствовали на берегу Куры, потом стали медленно собираться, а наши смелые лезгины накинулись на них, разгромили и радостно вернулись с добычей. Но нужны были союзники. Россия не помогла лезгинам, и Хаджи-Давуду пришлось просить помощи у турков. Он им сказал: «Помогите, но оставьте нам свободу!» И он был признан ханом Ширвана и Кубы и сделал столицу в Шемахе. Россия и Турция забрали себе соседние земли, а свободные земли Лезгистана оставили Хаджи-Давуду. Но нашлась одна змея, которая захотела его погубить. Бывший союзник, казикумухский хан, решил сам стать шахом в Лезгистане и попросил турецкого султана посадить его вместо Хаджи-Давуда. Хитрый султан пригласил Хаджи-Давуда, его семью, братьев и приближенных к себе в гости в Гянджу, а когда Хаджи-Давуд приехал, арестовал его и отправил на греческий остров. Там наш герой умер, а в Шемахе стал править казикумухский разбойник!

Оратор перевел дыхание и зачем-то подергал среднюю пуговицу полурасстегнутой рубашки.

– Сейчас наши лезгинские земли снова у неприятеля. Мы должны вспомнить нашего достойного предка Хаджи-Давуда Мюшкюрского и вернуть эти земли себе!

Собравшиеся загомонили. Говорившего оттеснил подвижный и смуглый человек, загаркавший что-то на лезгинском срывающимся голосом. Толпа одобрительно зажужжала.

– Это все предательская политика азербайджанских и дагестанских властей! – перескочил он на русский. – Почему лезгинский вопрос замалчивается? Азербайджанцы – это же, слушай, турки, пришедшие на наши древние албанские земли! Они хотят уничтожить южных лезгин, но не получится! Ни одна граница не вечна! Пускай сидят на чемоданах и боятся!

Люди бурно заголосили. Стоявший рядом с Шамилем молодой человек сложил ладони рупором и заревел:

– Мы их вскроем!

– Эти азербайджанцы не дают нашим лезгинам учить лезгинский, записывают их азербайджанцами, преследуют, уничтожают! Не дают даже открывать лезгинские кафе! – Смуглый хлопнул себя по ляжке. – Нашу старинную мечеть в Баку переименовали из «Лезги мечеть» в «Мечеть XII века»! Как можно это оставлять?! В Карабахе они из наших земляков пушечное мясо делали, еще и в спину стреляли! Им не дают никакой даже автономии! А если начнутся погромы? Что мы будем делать? Россия нам не поможет!

– Россия очкует! – снова заревел сосед Шамиля.

– Вы же знаете, что самые лучшие азербайджанские поэты, самые лучшие спортсмены, самые лучшие композиторы – лезгины, которые знали хорошо персидский язык. Все себе присвоили! Но надо помнить, что мы не одни! Талыши тоже хотят отделиться от азери! Закатальские и белоканские аварцы хотят отделиться от азери! Вспомните, как тяжело нашим братьям удинам. Они хоть и христиане, но тоже лезгинский народ, тоже коренной народ Кавказской Албании! Их всего осталось четыре тысячи! Хватит нам тут сидеть под аварцами-даргинцами. Даже у кумыков в Дагестане больше мест в парламенте, чем у нас, а мы здесь жили раньше кумыков! Давайте объединять северный Лезгистан и южный Лезгистан! Эти интернационалисты, которые сидят у нас на площади, – смуглый кивнул в сторону города, – наверное, агенты азери и предатели лезгинского народа! Они делают деньги на несчастьях наших земляков, которых азери держат у себя в плену, как заклятых врагов.

Толпа зашевелилась, послышались невнятные Шамилю восклицания. Его молодой сосед снова сложил ладони рупором и завопил:

– Цапы – черти!{Навоз непарнокопытных животных (лезг.). Некоторые лезгинские националисты называют так тюрков, азербайджанцев.} Цапы – черти!

Внезапно рядом с крикуном возник юноша с оттопыренной нижней губой, которого Шамиль видел у зятя в редакции.

– Э, сюда смотри! Сопляк еще тут, во все горло орать, – сказал он, напирая.

– А ты что, сам цап, что ли? – ухмыльнулся крикун.

Несколько любопытных обернулись к ним разом.

– Я не цап, я сам лезгин, но я азеров хорошо знаю. Кому они будут автономию давать? Таким, как ты, что ли? Вы хоть знаете, что Россия от нас закрылась?