Праздничный коридор. Книга 3

Она не стала выговаривать девушке за ее неприличное поведение и откровенное неисполнение своих прямых обязанностей, на нее накатил ледяной страх последствий вылитой на ее дочь сплетни.

У Зоси не было никаких интимных связей с Алексеем. Но она действительно благосклонно относилась к влюбленности Алексея и его ухаживаниям. Ей нравились давно забытые ощущения прелюдии любви, ожидания чуда прикосновений и откровенных взглядов. И только.

О любви она не думала, ее любовь была дома. А здесь была игра, стимулирующая ее к уходу за собой, новым прическам и костюмам. Игра, поднимающая жизненный тонус.

Но она даже в страшном сне не могла себе представить, что ее тайна давно превратилась в сплетню, в предмет обсуждения во всех кулуарах облисполкома, а может и не только облисполкома.

Зося провела бессонную ночь в своих апартаментах, а потом решила, что нужно немедленно объясниться с дочерью и, в конце концов, с мужем тоже. Как и иногда раньше, домой она приехала поздней ночью, посидела с чашкой чая в гостиной, с тайной надеждой услышать топот детских ног, сбегающих по лестнице наперегонки к долгожданной маме. Но в доме стояла тишина, все его обитатели мирно и крепко спали.

Утром Зося пошла сама искать детей, но все их комнаты оказались пусты. Детский смех и визг доносился из нижнего этажа дома, там были две бани и большой бассейн, гордость мужа. Зося открыла дверь, и увидела сразу всю свою семью – брызгаясь и толкаясь, они плавали в бассейне. Александр Михайлович сразу заметил ее присутствие и громко сказал детям:

– Марш из воды. Маму встречать!

Он взял близнецов и вместе с ними поднялся из бассейна. Олюшка вышла из воды последней, завернулась в полотенце и, повернувшись к матери спиной, начала ковыряться в ворохе одежды. Здороваться с мамой никто не торопился. Мальчишки уцепились за шею отца, не хотели спускаться на холодный пол.

– Ну, что же вы? Идите ко мне, – позвала Зося близнецов, – идите скорее, я соскучилась.

– Папа, смотри, – перебила ее Олюшка, и подняла вверх рубашку с розовым пятном, – твоя рубашка в губной помаде. Пойду и принесу тебе свежую рубашку. Интересно, кто это тебя так сильно любит? Ну, и правильно, тебя есть за что любить! Это только наша мама не замечает. У нее в голове один только мент, и ее паршивая работа.

– Что ты сказала? Да, как ты смеешь с матерью так разговаривать?

– Какая ты мать? – закричала Оля, – Разве мы тебе интересны? Уходи к своему менту, проживем и без тебя.

Зося подошла к дочери и ударила ее по лицу. Впервые в своей жизни она подняла руку на человека, не чужого человека, а свою собственную дочь! Близнецы дружно заревели, слезли с рук отца и бегом побежали к сестре, гладить ее и утешать. Анцев обнял всех их вместе, потом что-то тихо им сказал и проводил до двери из бассейна. Когда они вышли, он подошел к Зосе и дрожащим от гнева голосом спросил:

– Зоя Николаевна, что Вы себе позволяете? Хорошо, у нас нет никаких отношений, но есть дети. Наши, общие дети. Или они Вам не нужны? Вы заняли для себя удобную позицию, самоустранились из жизни детей. Действительность на самом деле такова, что перед Вами возникла потребность выбора между детьми и работой, и Вы выбрали работу, а может и еще что-то, другое. Это Ваше право, никто не собирается его оспаривать. Мы не требуем от Вас исполнение материнского долга в полной мере или супружеской верности, просто, при некотором усилии с Вашей стороны в семье могли сохраниться нормальные, общепринятые между людьми отношения. Ваш сегодняшний поступок подтвердил мои опасения о том, что Вам не нужны никакие отношения со своей бывшей семьей. Тогда чему посвящен сегодняшний визит? Вам нужен развод? Имущество, этот дом? Одно Ваше слово, и мы его освобождаем. А все остальное имущество давно принадлежит Вам, единолично. Что нужно еще сделать, чтобы Вы были счастливы со своей работой и новым избранником? Вы должны четко усвоить, что я Вам не позволю обижать детей и набрасываться на них с кулаками! Это позор, и я в силах исключить его из нашей жизни. Давайте поговорим, все спокойно обсудим, после чего каждый волен по своему усмотрению строить для себя новую жизнь.

– У нас нет темы для разговора, – резко ответила Зося и ушла в свою комнату. Там она наспех оделась, и, не заходя к отцу и Дарье Никаноровне, поспешно уехала из дому.

Сердце рвалось на части от стыда и горя. В один миг она потеряла все – детей, любимого мужчину, семью.

Она окончательно перестала появляться дома, но жила надеждой, что вот сейчас прозвенит звонок и она услышит ласковый голос мужа:

– Зосенька, мы тебя ждем, где ты задерживаешься? – но звонка не было.