Праздник лишних орлов

– Принесешь. Завтра. Машину я у тебя сейчас заберу в залог, а завтра отдам, – пообещал Митрофан и добавил: – Вы друга-то своего домой отнесите, дайте нашатыря понюхать. Поехали, Иннокентий.

Остался Конь с амбалами на дороге, а Митроха с Кешей уехали. Зря, что ли, Митроха в ДОСААФ на шофера учился? По пути домой говорит старший брат младшему:

– Ты, братан, держи обрез и беги сейчас в избу, собери манатки, возьми Кузьму и ступай на заимку. А я пока машину спрячу. Хоть и нет сейчас советской власти, однако чую, даст Конь на лапу конной полиции, и сплетут нам лапотки. Я приду, вместе решим, что делать. Покараулим Коня. Если принесет деньги, вернем машину. Если в полицию побежит, продадим ее цыганам, долги раздадим и в лес. Пусть ищут ветра. Нам, голытьбе, собраться – только подпоясаться да рот закрыть. Все, беги!

Побежал Кешка, а Митрошка как в воду глядел: едет, а за ним из переулочка полиция выезжает с мигалками. Ну уж нет, решил он, надо мне теперь точно цыганам машинешку продать, только вот оторвусь сейчас… И по газам! Так ведь сколько лет не езжено, за рулем не сижено – с управлением на повороте не справился и в кювет слетел! Из машины выскочил и бегом через выгон к лесу припустил. Но Конь, видать, много патрульным дал на лапы, они из воронка своего вылезли и следом брюхами затрясли. Видят, не догнать, – и давай орать.

– Стой! – орут. – Стрелять будем!

Митроха не поверил и только ходу добавляет. А те и правда пиф-паф! Слышит беглец – мимо вжик! да вжик! И вдруг чует, как толкнуло что-то в плечо, и припекает, и ноги почему-то ослабли. Бежит, спотыкается, потом вовсе упал. Лежит и встать не может. Подбегают полисмены, задыхаются.

– Вставай, – кричит один, – индейская морда! От закона не убежишь! Сейчас в КПЗ тебя, а утром бумаги оформим – и в тюрьму!

– Ты, гражданин начальник, хоть меня и подстрелил, – Митроха тоже тяжко дышит, – но и ты от закона не убежишь! Я сейчас у тебя подохну здесь или в камере, и тебя сегодня же уволят, а завтра посадят на мое место! Вези меня в больницу!

– Чё ты гонишь?! – не унимается полисмен. – Кто тя подстрелил?

– У меня тетка в прокуратуре работает, – продолжает Митроха, – деда Ибрагима племянница, тебя за такой беспредел по голове не погладят!

– Пугать меня вздумал? – забеспокоился полисмен и глядит на второго.

Тот ему кивает: мол, есть такая. Перевернули Митрофана, а у него вся спина в крови. Ну, струхнули, повезли пока в больницу. Митроше того и надо. А то из КПЗ, думает, уже не вырваться. Привезли в райцентр, благо рядом, он им всю машину по дороге кровью вымазал, так, на всякий случай. Врач поглядел, говорит, надо пулю доставать, там видно будет. Посовещались полисмены меж собой, один поехал рапорта-донесения писать в участок, а второй остался Митроху охранять.

Вытащил доктор пулю, спасибо ему, забинтовали Митрофана и увезли в палату. Там полисмен пристегнул его браслетами к кровати, одёжу его спрятал куда-то, а сам уселся рядом на табурет и ждет, когда преступник от наркоза очнется, а напарник из участка вернется. Мечтает преступление раскрыть. Митроша очухался, но лежит с закрытыми глазами, в щелки между век ситуацию оценивает. Видит, палата почти пустая, только в углу солдатик лысенький лежит. Форма рядом на табуретке сложена, портянки на сапоги намотаны. Зыркнул на полисмена, сечет: тот парень молодой, здоровый, верхняя пуговичка на кителечке расстегнута, и сине-белая тельняшка виднеется.

– Товарищ сержант, – говорит Митроша хрипло, – разрешите водички испить, уж больно эфир сушит.

Налил ему сержант из графина в стакан, молча подал. Уже неплохо, Митроха выпил.

– Благодарю. Разрешите один вопрос, товарищ сержант?

– Только один. Ну?

– За что меня?

– Тебе чё, память отшибло? Так вроде не в голову пуля-то попала… Кто машину у гражданина Кононова угнал?

– Угнал?! Вот рыбина скользкая! Извините, товарищ сержант.

– Ладно…

– Он же сам мне ее отдал в залог. Триста шестьдесят девять шкурок у меня взял на реализацию, деньги в банке застряли, вот он и предложил…

– Кто? Конь? Что ты мне лепишь? Чтобы Конь какому-то индейцу свой новый «задорожец» доверил? Да еще и в залог? И где документы на сделку?

– Вот то-то и оно, товарищ сержант, я ж под честное слово… Вы правы, без вины я кругом виноват, – слепил унылого Митроха.

– Там разберутся, кто виноват, кто прав. Хорош трепаться!

– Еще один вопрос, товарищ сержант, последний!

– Ладно. Последний! – отрезал сержант.

– Вы, случайно, не во ВсамДелишных Войсках служили?

– В них самых. – Сержант даже плечи слегка расправил. – А тебе что?

– Да не, ничего… Вот ведь как в жизни случается… – вздохнул Митрофан. – Один десантник другого стережет. Нарочно не придумаешь.

– Ты что, серьезно, из Войск Дяди Васи?[17] – недоверчиво скривился полисмен.

– Унижаете недоверием, гражданин начальник. Сорок пятая бригада «Скорпион»!

Тут Митроха пошел ва-банк и рисковал всем. Ни в каких войсках он не служил, а просто наслушался Кешкиных рассказов об армии. Но как-то по хулиганской молодости сделал татуировку и теперь, скривившись от боли, оголил перед сержантом плечо с синим насекомым.