Праздник жизни

— Если бы я побежал за ним, вы бы захлебнулись. — Он посмотрел в сторону кухни. — А теперь нам не помешало бы подкрепиться. Вы ели?

— После ланча — нет.

— Я тоже.

Зазвонил телефон. Она вскочила, но он удержал ее.

— Пусть звонит.

— Это, наверное, мой босс. Он не отстанет, пока я не возьму трубку.

— Джон Гардисон?

— Он самый.

— Тогда ответьте, только ни слова о случившемся. — Он прочитал в ее глазах удивление, смешанное с недоверием. Это он больше всего не любил в своей работе: законопослушные граждане начинали вести себя, как закоренелые преступники. — Доверьтесь мне, Миган. Я защищу вас и вашего ребенка. Больше такое не повторится. Только слушайтесь меня. Просто ответьте, как будто ничего не случилось.

Он прислушивался к ее разговору, обследуя кухонные запасы. Она ела за двоих, да и он чувствовал дикий голод. Но кулинар из него никудышный. После еды им надо будет выработать план действий. Бесполезно пытаться охранять женщину, одиноко живущую в огромном, стоящем на отшибе доме. Пусть ей это, скорей всего, не понравится, но ему надо быть рядом с ней день и ночь, пока преступник не окажется за решеткой.

Даже если ему для этого придется сопровождать ее в родильное отделение.

Миган сидела за столом, бездумно вертя ложкой в чашке с томатным супом. Барт приканчивал уже вторую чашку супа и огромный сандвич, который собственноручно приготовил. Она же одолела только половину сандвича и с трудом проглотила пару ложек супа.

Странно было сидеть за одним столом с человеком, который совсем недавно внушал ей безотчетный страх. А сейчас она поверила его легенде, хотя и чувствовала, что не все здесь сходится и нет никаких доказательств достоверности.

— Я бы хотела взглянуть на ваш значок, — проговорила она, хотя знала, что все равно ни за что не отличила бы подделку от подлинника.

— Я сделаю лучше. Дам вам телефон Бюро. А пока суд да дело, я хочу забрать свои вещички из дома, где остановился. Лишняя спальня в таком доме, полагаю, найдется.

— Не можете же вы здесь жить!

— Почему? Это же лучший выход.

— Но не для меня.

— У вас короткая память, Миган. — Он бросил взгляд на кухонные часы. — Всего час назад вы были на грани гибели. Убийца убежал, но он где-то поблизости и ждет очередной возможности, чтобы снова напасть. Я не позволю вам оставаться одной, даже не думайте об этом.

— Я приму решение только после того, как получу доказательства, что вы говорите правду.

Он вытер губы салфеткой.

— Вы всегда такая подозрительная?

— Я работаю в мире бизнеса и привыкла доверять только фактам.

— Понятно. Я и сам не из доверчивых. Ладно. Теперь не позвонить ли вам на всякий случай доктору, а потом поедем ко мне на квартиру и соберем вещички.

— Много ли вам надо на ночь?

Он покачал головой.

— Вы все еще не улавливаете сути происходящего. Я должен быть рядом с вами и днем и ночью, пока не схвачен убийца.

— Это все ни к чему. Я сыта по горло жизнью здесь. Утром сразу же еду в Новый Орлеан. — Миган и сама не знала, когда это решила, но сейчас ей как никогда хотелось уехать из «Пеликаньего насеста».

— Нет. Вы останетесь здесь.

Она уставилась на него.

— Откуда бы вы ни были, Барт Кромвель, из ФБР или откуда там еще, но вы не можете приказывать, что мне делать и где жить. Пока я еще гражданка, а не преступница.

— Ладно, ладно. — Он положил руки на стол. — Я не приказываю. Я советую вам остаться в Ориндж-Бич.

— Но зачем? Чтобы какому-то психу было легче охотиться за мной?

— Здесь вы в замкнутом пространстве. Мне легче охранять вас. К тому же это маленький городишко. Здесь нам легче выследить убийцу, прежде чем он предпримет новую попытку.

— Но зачем он взорвал Бена и Джеки и пытается отправить на тот свет меня?

— Мы не знаем. Мы лишь предполагаем, что взрыв был подстроен и что этот человек хочет разделаться и с нерожденным ребенком.

— Это все, что вы знаете, или просто не желаете говорить мне правду?

— Я сказал все, что могу.

Нет, это никак не связано с Джеки. Должно быть, дело в Бене. Но он был таким славным парнем, хотя она его, в сущности, и не знала толком. Но сейчас ей подумалось, что и Джеки едва ли знала его лучше. Она влюбилась в него где-то на Карибских островах, когда была в отпуске. Через несколько месяцев они поженились, но она ничего не слышала о семье Бена.

— Так вы считаете, что этот человек не по мою душу, а по душу ребенка?

— Мы склоняемся к этой мысли. Поэтому я здесь.

У Миган сердце сжалось. Так этот безумец, кто бы он ни был, хочет убить ее ребенка. Это месть Бену за какое-то преступление, которое он, по мнению этого человека, совершил против него. Он решил убить не только Бена, но и его жену и еще не родившегося ребенка.

Она еле стояла на ногах. Все это доконало ее, но вместе с тем в ней росло и крепло желание защитить ребенка во что бы то ни стало, и это желание было сильнее страха. Она вцепилась в спинку стула и посмотрела в глаза Барту.

— Говорите, что мне надо делать.

— Значит, вы остаетесь в Ориндж-Бич?

— Это значит, что я готова на все, чтобы спасти малышку и не позволить этому психу убить ее.

— Будем надеяться, что до этого не дойдет.