Праздный дневник

* * *

Наваждение жизни и плача,

Что ты мучаешь, душу губя?
Все равно мне не должно иначе
Принимать безнадежно тебя.

Розов мир из тоски и покоя,

Кактус мерзнет в январском снегу.
Как вдали замечательна Троя
С деревянным конем на лугу.

Где мне сердце надрезали всуе,

Чем заклеили красную плоть?
Зелены и укрывисты туи,
Что сажал между делом Господь.

Скачет белка, стрекочет сорока,

Чай дымит за оконным стеклом.
Мы в неволе у тайного срока,
Стерегущего нас за углом.

17 декабря 2005

Колыбельная

Спи, душа моя родная,

Над землей летя,
Ни забот, ни бед не зная,
Бедное дитя.

Сны смотри, какие были,

Их не торопи.
И проснись однажды или
Снова дальше спи.
Просыпаться смысла мало,
В новый сон спеша,
Так же горько и устало
Станет жить душа.

Протяни мне тихо руки,

Спящему давно,
Под назойливые звуки
Стука домино.

20 декабря 2005

* * *

Я в бессмертье тебя не возьму.

Я оставлю тебя на земле.
Что мне делать в неверном дому,
Где мне станет «умре и истле»?

Снегири среди снега красны,

Горностай и пуглив, и остер.
Я до поздней и праздной весны
Допалю свой нежаркий костер.

Доварю в нем прилежно уху,

Отогрею ладони, дрожа.
Я скажу тебе как на духу:
Я не верую в веру ножа.

Хорошо, что ты все не поймешь.

Хорошо, что уйду не спеша,
Что опять пропадет ни за грош
Не судьба, а всего лишь душа.

25 декабря 2005

* * *

Свет улыбчивый погас,

Солнце пепельное встало.
Мир текущий не про нас
Из резины и металла.

Вот он призраком летит,

Вот он бьет тебя с размаху.
Будит быта аппетит,
Что доступен даже праху.

Гонит ветром по воде.

Водит по полю в метели.
Надоело жить нигде,
И не зá что, в самом деле.

И, кромсая сталью плоть

Или собственную душу,
Обещаю Вам, Господь,
Я контракта не нарушу.

Доживу до никогда,

Помолюсь ужо потопу,
Чтобы вечная вода
Смыла Азию в Европу.

26 декабря 2005

* * *

Живая жизнь сочится как гранат,

И сок течет и переходит в слово.
Все сущее убого и не ново —
Как вкус шато и в полночь променад.

Так почему я жить опять хочу?

И почему волнует даже фраза,
В которой мысли примитивней аза,
Но свет подобен лунному лучу.

Так почему я верю, как в Христа,

И в поздний сон, и в Вербную неделю,
И в то, что Бог поцеловал Емелю
В смущенный ум, а Женщину – в уста.

А свет тяжел, а ночь полувзошла,

А кожа рук и в молоке, и в саже.
А за окном в неукротимом раже
Салюта россыпь ярка и пошла.

14 января 2006