Предают только свои

Я с удовлетворением отметила, что теперь знаю имя не только мамочки, но и сынка, однако на этом хорошие новости закончились. Да и плохие тоже. Следующие несколько часов не происходило вообще ничего. Я скучала, грустила, переминалась с ноги на ногу, пробовала делать упражнения, чтобы окончательно не превратиться в неподвижную статую, но результатом всего этого было одно — я убивала время. В доме никто не ложился спать, но и гости не приезжали, и в моей голове то и дело мелькала неприятная мысль о том, что ведь этот Бибик легко может нанести свой визит и утром.

От нечего делать я снова стала размышлять, пытаясь хотя бы предположительно установить связь между всеми известными мне персонажами этой истории.

Если предположить, что Инесса и этот Боря — те самые мать с сыном, которых когда-то сфотографировал на трассе Аркадий, в принципе, все более-менее складывается. Они зарабатывали попрошайничеством, Меченый делает бизнес на нищих, причем именно в Трубном районе. Тот факт, что они знакомы, в принципе, совсем не удивителен.

Правда, вот этот неплохой домик как-то не очень вписывается в картину, нищие в таких обычно не живут. Но мало ли что могло произойти за несколько лет. Может быть, они получили наследство или удачно воспользовались какой-нибудь государственной программой, или, в конце концов, среди посетителей сайта Аркадия нашелся сердобольный спонсор и помог семейству встать на ноги. Много чего могло случиться.

Инесса и ее сынок поднялись со дна на поверхность, но старые связи остались, и вот теперь…

«Что же это получается? — изумленно думала я. — Теперь она решила отомстить тому самому журналисту, благодаря которому выбралась из нищеты? Нет, здесь снова что-то не то».

Если Инесса имела знакомства в подобных сферах, ей, конечно, было не сложно активизировать эту армию отщепенцев и поднять ее на борьбу с Аркадием. Но какова причина?!

Причина не давалась, как клад. Все красивые логические построения, доходя до этой точки, разбивались вдребезги, и какими бы ни оказывались новые данные по этому делу, ответа на главный вопрос они упрямо не давали.

Между тем наступила ночь, и, снедаемая унынием, я решила, что мне, похоже, и впрямь придется дежурить в этом саду до утра.

Но только лишь я окончательно уверила себя в этой мысли, как с улицы донеслось шуршание автомобильных покрышек, а округу осветил свет фар.

Короткий автомобильный гудок пробудил к жизни сонное царство, и на пороге дома вновь показался Боря. Он открыл ворота, и во двор вкатил огромный черный внедорожник.

— Здравствуй, здравствуй, дорогой, — выходя из машины и обнимая встречающего, проговорил здоровенный детина, объемами превышавший Борю раза в четыре. — Что стряслось у вас? Рассказывай.

— Да чего рассказывать, Гарик, ты же знаешь нашу историю. Тут с этим дебилом никак не разберешься, а теперь еще и баба какая-то за ним таскается везде. Надоело. Я думаю… да что это мы на улице разговариваем! Проходи в дом. Выпьем, закусим, да заодно и обмозгуем, как нам лучше все это… провернуть.

Гость и хозяин скрылись в доме, а я, поняв, что теперь на улицу долго никто не выйдет, подобралась к самым окнам.

После первых приветствий и возлияний разговор перешел к основной теме.

— Я думаю, кончать их всех надо, — решительно прозвучал баритон Бори.

— Ух ты! Прямо-таки всех? Смотри, какой кровожадный, — с усмешкой ответил ему Гарик.

— А что, Игорь, я тоже согласна, — включилась в разговор женщина, и по ее голосу можно было понять, что она уже в хорошем подпитии. — Из-за этого гада у нас, считай, вся жизнь наперекосяк пошла. А он в шоколаде. На дорогой тачке катается, статейки пописывает.

— Ну тачку-то вы ему, как я понял… подновили, — лукаво произнес Гарик.

Из комнаты послышался смех.

— Тачка — это ерунда, — снова начал Боря. — Так, разминка. А он серьезной кары заслуживает. Да и баба эта… откуда она взялась вообще? Ты слышал, что Миха про нее рассказывал?

— Да, интересно, — ответил Гарик. — Не знаю, как она смогла этих его головорезов раскидать. Может, пьяные были?

— Пьяные или трезвые, а за это ее наказать нужно. Да как следует. Чтоб знала, как это — в мужские дела лезть.

— И что ты предлагаешь?

— Я-то? А вот… пойдем-ка покурим.

Услышав эту фразу, я обрадовалась, решив, что ребята сейчас выйдут на улицу и я смогу, как в кинотеатре, смотреть и слушать, без труда получая информацию об их дальнейших планах. Но, как выяснилось уже через минуту, именно это «покурим» как раз и явилось тем роковым обстоятельством, которое не позволило мне ничего узнать об этих планах.

Ребята уже минут пять как вышли из комнаты, а входная дверь все не открывалась, и, удивленная этой заминкой, я перешла поближе к крыльцу, чтобы выяснить, в чем дело. Двигаясь по периметру дома, я была надежно прикрыта его стенами и не опасалась, что меня обнаружат.

Выглянув из-за угла, я увидела свет, льющийся во двор из окон веранды, и тут же поняла, почему Гарик и Боря не стали курить на улице. Они устроились с гораздо большим комфортом, а главное — смогли обеспечить себе гораздо большую конфиденциальность.