Преданья старины глубокой

— Никогда! — мгновенно вспылил отец Онуфрий. — Диавольское отродье, да я даже ради спасения души не стану тебе служить!

— Дослушай вначале. Мне нужно, чтобы ты отправился к великому князю Глебу и в подробностях рассказал ему обо всем, что здесь произошло.

Архиерей несколько смутился. Он почесал переносицу, помялся, а потом крайне неохотно ответил:

— Это я сделаю. Но не потому, что ты так велел! — торопливо выкрикнул он. — Потому, что я это и так бы сделал, и без тебя!

— Само собой, — безразлично согласился бессмертный царь.

— Можешь не сомневаться, князь узнает о том непотребстве, что ты учинил! — зло прошипел архиерей. — Десять тысяч невинных душ!.. десять тысяч!..

— Невинных душ не бывает, — холодно возразил Кащей. — Впрочем, это не имеет значения. Надеюсь, у тебя хорошая память, поп? Мне бы не хотелось, чтобы ты что-либо позабыл.

— Будь надежен — ничего не позабуду! — прохрипел отец Онуфрий. — Ответь, Антихрист, зачем тебе это понадобилось?! Зачем?!! Ты разграбил город, ты взял богатую добычу — для чего нужно было столько бессмысленных смертей?! Господь Вседержитель, да что ты за Сатана такой?! Для чего ты не взял людей в полон?! Для чего превратил Ратич в руины?!

— Мне так захотелось, — равнодушно ответил Кащей. — Это недостаточно веская причина для тебя?

— Недостаточно!

— Что ж, изволь, я объясню. Вы, русичи, расселяетесь все шире, становитесь все многочисленнее. Ваши земли уже вплотную граничат с моими. И наше соседство не назовешь добрым. Вы боитесь и ненавидите меня — но против этого я ничего не имею, бойтесь и ненавидьте сколько угодно, мне это даже приятно. Но вы еще и смеетесь надо мной — и вот это меня нисколько не радует. Ваши сказочники и кощунники рассказывают про меня глупые истории, выставляют юродивым, скоморохом, жалким кукольным злодейчиком. Но я был здесь царем, когда ни вас, ни вашей Руси не было даже в задумке. Я терпел вас очень долго. Однако сегодня мое терпение закончилось.

Кащей ненадолго замолчал — в холодных змеиных глазах отразился слабый, еле заметный блик страстей. У него это было равнозначно высшей степени бешенства.

— Теперь вы узнаете, каков на самом деле Кащей Бессмертный, — чуть погодя продолжил кошмарный старик. — Можете считать это, — он указал на разрушенный Ратич, — объявлением войны. Я пришел заявить о своих правах — и покарать своих врагов. Я сотру в порошок все ваше княжество, и все вы отправитесь в Навье Царство. Я бессмертен — ибо не может умереть тот, кто сам есть Смерть. Аз есмь Кащей. Аз есмь Смерть Человеческая.

— Господь тебя покарает… — еле слышно прошептал отец Онуфрий, бессильно опуская руки. Его взгляд потух, на лице не осталось ничего, кроме боли и скорби.

Кащей даже не ответил. Он подозвал к себе хана Калина и коротко приказал:

— Попа не трогайте. А всех остальных скормите Горынычу.

Огромный ящер жадно облизнулся сразу тремя языками.

Глава 6

Избушка на курьих ножках выглядела мрачно и зловеще. Она легонько поскрипывала на ветру, столбы-коряги, врытые в землю и действительно похожие на птичьи лапы, еле заметно подрагивали, как будто изба в любой момент могла выкопаться и пойти гулять.

Вокруг возвышался частокол. И на некоторых кольях торчали человеческие черепа — Иван начал считать, досчитал до одиннадцати и сбился.

— Избушка, избушка, повернись ко мне передом, к лесу задом! — приказал княжич. — Нам в тебя лезти, хлеба-соли ести!

Та даже не шевельнулась. Яромир насмешливо приподнял брови и спросил:

— Иван, ты что — окончательно подурел?

— Чего это? — обиделся тот, утирая нос рукавом.

— Да с избой разговариваешь. Ты еще с деревом поговори — авось ответит.

— Здравствуй, дерево! — послушно обратился к ближайшей ели Иван. — Не-а, не отвечает чего-то…

— Тьфу, дурак! — раздраженно сплюнул оборотень. — Над тобой даже издеваться неинтересно…

Яромир прислушался к происходящему в избе, принюхался к воздуху, а потом удовлетворенно усмехнулся:

— Нету карги дома… Ну, Иван, давай…

— Чего?

— Обойди с другой стороны — там вход. Зайдешь — садись и жди. Явится старуха — ты ее не бойся, веди себя понаглее… ну как обычно. Предложит есть — ешь. Предложит пить — пей. Жди, что будет. И не засыпай ни в коем случае. Да Самосек ей, смотри, раньше времени не показывай!

— А ты?

— А я здесь подожду, в кустах, — хмуро ответил Яромир. — Мне туда лучше не ходить — сбежит старуха, если меня увидит… Она ж думает, что я сейчас в капкане подыхаю…

Иван нерешительно потоптался на месте. Встречаться один на один с бабой-ягой ему не хотелось. Ладно бы еще Овдотья Кузьминишна — та баба-яга добрая. Жена Игоря, Василиса, вон, лет десять у нее в служанках ходила, премудростям всяким обучалась. А здесь, должно, Яга Ягишна живет — эта куда злее. Говорят, даже человечиной питается… да и то сказать — черепа на кольях не с неба же к ней свалились?

— А чего мне там делать-то? — насупился Иван. — Ты что — обиделся, что она тебя в капкан заманила?

— Ну, это тоже есть, конечно… — не стал спорить оборотень. — Но главное — вымани у нее нож мой! Очень надо!

— Нож? А зачем тебе нож? Ты ж говорил, что…