Предания и мифы средневековой Ирландии

— Печальны будут воины в Доме, тела омоются кровью, будут тела без голов на земле Дома Да Хока и пр[247].

Потом покинула их Бадб [...][248].

Между тем получили они вести от уладрв с севера. Решили улады, что замешкались их гонцы с Кормаком, и тогда послали они большие отряды на юг, дабы встретить Кормака и уговорить его принять королевскую власть. И сказали, им, что ушел Кормак со своими людьми к Сен ат мар. Тогда устремились за ними улады к Сен ат мар и Маг Дерг. Там увидели они поле битвы.

— Воистину, — сказали они, — это след острия меча Кормака!

Потом направились они прямо к Дому.

Недолго пробыли там воины после пророчества Бадб, и были они в томлении, тоске и тревоге. И тогда услышали они, как сказал Генанн, стоявший у порога Дома:

— Вижу я воинов, что движутся прямо через Маг Дерг с запада, и думается мне, что все они из уладов.

Возрадовались тут и преисполнились гордости Кормак и его люди, когда увидели своих героев и воинов, спешащих к Дому.

Потом вошли улады в Дом, и каждый сел на свое место, как полагалось по их обычаю, так что не случилось низшего на месте высшего. Сел Амаргин на геройское место справа от Кормака, а против него у входа сел Кахт. На геройское место слева от прекрасной руки короля сел Фиаха, сын Фир Аба. У другого входа сел Фиаха Каэх, сын Фергуса. Сел Илланн Финд, сын Фергуса, справа от короля Кормака, а Дубтах слева от него. Так и расселись все, как кому полагалось по праву их отцов и дедов.

Теперь о Лонфиахе. Дальше речь о нем.

Отправился он туда, где были Айлиль и Медб, и все рассказал им. Стали они тогда держать совет с коннахтцами и сказала Медб:

— Устрою я так, что останется с нами Фергус, а воины Коннахта двинутся за Кормаком и силой захватят его Дом, где бы ни проводил он сегодня ночь.

Принялась потом Медб наговаривать Фергусу на Кормака:

— Уж верно доволен ты, что станет королем сын того, кто прогнал тебя из твоих земель и зачал его от твоей жены!

И тогда согласился Фергус напасть на Кормака. Отправились с ним сыновья Мага — Кет, Айле Ард Агах, Эохайд Бек, сын Эохайда Ронна, Мане Инмогайд, сын Мане Моргора, Мане, сын Кета, Мог Корб, сын Конхобара Абратруайда[249], сына Финда, сына Роса. И было их всего десять сотен людей. Отправился Лонфиах впереди воинов. Не было тела, не прикрытого щитом, руки без копья, пояса без меча.

И тогда спел Суамах, сын Самгуба, певец и приемный отец Кормака, такую песнь, предрекая им все, чему суждено случиться, ибо слыл он провидцем и мужем великой мудрости!

Горе тем, кто идет
за Лонфиахом, сыном Ламфота [...).

Вскоре подошли воины к Дому и расположились поблизости. Отправили они к Дому лазутчиков — Мог Корба и Кайлле, и вскоре вернулись они и рассказали все о людях и том, что делалось в Доме.

— Подошли мы, — сказал Мог Корб, — к огромному королевскому Дому, где были свирепые, страшные люди, одетые в прекрасные невиданные одежды, с чудесными чужеземными щитами и острыми копьями. У одних были длинные волосы, у других — короткие, а у третьих — остриженные вокруг головы.

— Узнаю я их, — сказал Лонфиах, — это двор короля и его воины. Горе тому, кто нападет на них! Горе тому, кто должен сражаться с ними! Многих героев зальют они кровью, защищая своего господина.

— Потом подошли мы к другому Дому на вершине холма, — сказал Мог Корб, — где сидели белокожие женщины с голубыми глазами, одетые во множество пестроцветных одежд — красных, синих, зеленых. Благородные, широколобые юноши были при них, музыканты, певцы, шуты и собаки на привязи. Со всех окрестных дорог множество людей стремится к этому Дому. Не видели мы вблизи от него героев и воинов.

— Узнаю я их, — сказал Лонфиах, — это женщины короля и королевы Нем, дочери Келтхайра, сына Утехайра. Яростно будут защищать их кровь в этом Доме!

— Потом подошли мы к другому Дому, — сказал Мог Корб, — что стоял пониже того на склоне холма. И были там вожди, благородные воины, королевские сыновья, великие и благородные люди. Хоть" и нет в этом Доме ясного света и королевских факелов, ярко сияют невиданные платья, дивные изукрашенные заколки, позолоченные щиты, отделанные золотом мечи, отряды вождей и благородных воинов. Не распознал я самого Кормака, если только это не он был в самой середине Дома, высокий и прекраснолицый муж. Сверкающие глаза у него и прекрасные зубы. Лицо его широко сверху и узко внизу. У него дивные длинные, золотистые волосы, длинная раздвоенная борода. На нем красный плащ с серебряной заколкой. Меч с навершием у него в руке. Воистину королевский облик у него и голос верховного правителя.

— Да, это Кормак, если верно его описал ты, — сказал Лонфиах. Потом уселись воины и принялись ожидать конца ночи, дабы тогда напасть на Дом и разрушить его.

Между тем, пока люди в Доме сидели задумавшись, Амаргин немного поспал. И вот что явилось ему во сне: видение коннахтцев, обрушивающих на них Дом, и людей, разящих друг друга. В ужасе очнулся он ото сна.

— Помолчите же, — сказал тогда Кормак, — в чем дело? И тогда молвил Амаргин:

— Грохот геройский [...].