Предания о самураях

Тэрутэ горько плакала. Жрец легонько коснулся ее руки, будто ждал ответа. «Что тут скажешь, сидя в этом рубище? – начала она свою речь. – Нищую женщину перед вами зовут Тэрутэ, она приходится дочерью даймё города Ота провинции Хитати по имени Сатакэ Ацумицу. То, что увидел Гэндзаэмон, соответствует действительности. Смотрите!» Она вытащила из-за пазухи мешочек с талисманом, свитки дома Сатакэ и вложила их в руку Гэндзаэмона. Пожилой мужчина поднялся. Отойдя к дальней стене, он закрыл лицо ладонями. Грусть и радость смешались в его голосе: «Ах! Я встретил ее светлость при таких обстоятельствах. Небеса проявили свою бескрайнюю доброту к вашему Гэндзаэмону, послав его ей на подмогу. А потом на помощь милостивому государю?» Он не решился закончить фразу. «Да, – спокойно произнесла Тэрутэ, – это – Огури-доно». – «Но ведь он еще живой! – воскликнул Гэндзаэмон. – Гэндзаэмон считает своим долгом доставку его к целебному источнику Юноминэ. И там он обязательно полностью поправится. Его светлость собственной рукой покарает виновных за их злодеяния против Сатакэ и Огури; доброе имя этих двух домов мы восстановим». С торжественным видом пожилой человек выпрямился в полный рост, глаза его сверкали с воодушевлением. Потом, как будто смутившись нахлынувших на него чувств, он заявил о своем почтении к даме и попросил прощения. Тэрутэ сквозь слезы улыбнулась, а старый жрец поднес край ее рубища к своим губам.

В этом проявлялось естественное участие в судьбе господ. Сайнэн носил наследника дома в Ацумицу в былые годы еще ребенком на руках. Положив голову ему на колено, Тэрутэ рассказала душераздирающую повесть о своих страданиях на протяжении последних лет. Жрец рукой и голосом бережно успокаивал женщину, как в молодые годы успокаивал ее совсем ребенком; только временами выражение его лица становилось жестоким; причем чем нежнее звучал его голос, тем жестче смотрели глаза. Сайнэн мысленно помечал имена, причины предстоящей мести. Потом между госпожой и рото состоялся откровенный обмен мнениями. Гэндзаэмон настоятельно рекомендовал остановиться на ставший уже необходимым отдых, не слишком продолжительный, так как нужный сезон приближался и родник в горах зимой представлял даже большую угрозу, чем снежные бури. Большую часть расстояния можно было бы преодолеть морем. Тэрутэ молчанием выражала свое согласие с собеседником. Итак, на целый оборот (семь дней) им предоставили приют в Аннэй дзи. Снова отправляясь в путь, они взяли курс на юг через равнину в сторону гор; предусматривался морской путь в случае, если удастся раздобыть судно. Такой вот они составили план. Под руководством Гэндзаэмона Тэрутэ вновь обрела силы. Увы! Злая судьба их не оставляла. На равнине Симода в Идзуми их снова застала снежная буря. До жилья было еще далеко, а снег сыпал так густо, что движущийся предмет невозможно было разглядеть. Даже Гэндзаэмон не знал, куда они забрели. Они боялись, что ходят кругами. В таких условиях за несколько часов путники прошли совсем немного. Они шли только ради того, чтобы не замерзнуть, в постоянном страхе за больного человека. Ближе к сумеркам снегопад прекратился и небо немного прояснилось. Гэндзаэмон издал ликующий крик: «Ах! Вон там видно дым! Ваша светлость, Коясу подает нам сигнал, куда идти навстречу ему. Идти нам еще долго, но если очень постараться, то до наступления темноты можно достичь нужного места». Он энергично потянул тележку. Тэрутэ помогала ему, насколько хватало сил. Неожиданно Гэндзаэмон резко вскрикнул. Пожилой человек стал хромать, а потом и вовсе сел в снег. К нему бросилась встревоженная Тэрутэ. Жрец попытался ее успокоить: «Нет! Ничего страшного. Причиной всему старость Гэндзаэмона. В спешке я ударился ногой о корень, незаметный под снегом. В результате сорвал ноготь и распорол ступню. В молодые годы Гэндзаэмона не пугала рваная или ушибленная рана. А теперь, в 70 лет от роду, пользы от меня совсем мало. Дальше я идти не могу. Но оставаться здесь означает обречь на смерть его светлость. Соизвольте собрать все силы. Первый дом на пути будет заезжий двор хозяина Такасагоя. Народ там добрый. Они окажут всяческую помощь тому, кто попросит ее от имени Сайнэна».