Преданное прошлое

Женщина, с головы до пят закутанная в белое, что-то неспешно стирала в маленьком цинковом тазике; она подняла голову и без всякого любопытства посмотрела, как мы проезжаем мимо, а потом вернулась к своему занятию, ничем не выразив удивления. По всей видимости, длинный «мерседес» был нередким гостем этого нездорового квартала.

Затем, почти так же внезапно, машина снова оказалась на основной магистрали, и трущобы исчезли в клубах пыли. И через несколько минут мы уже ехали по вполне современному городу, среди кремово-белых невысоких многоквартирных домов, витрин магазинов, рекламных щитов и светофоров, на которые тут, кажется, никто не обращал никакого внимания. Вой автомобильных сигналов стоял просто оглушительный. Каждый, видимо, полагал, что любая пробка, любой затор, любой неудачный маневр — чья угодно вина, но только не его самого. Транспорт, двигавшийся в десять рядов, на каждом значительном перекрестке сливался в смертельно опасное месиво. Если у кого-то не работал клаксон — да если и работал, — водитель высовывал голову в окно и выдавал для сведения других участников движения настоящие перлы красноречия и основ правил дорожного движения. Трехколесные велосипеды, над передними колесами которых торчали громоздкие коробки с грузом — рыбой, овощами, металлоломом, — выписывали опасно извилистые траектории между машинами и автобусами. Нередко какие-то самоубийственно настроенные прохожие тоже влезали в эту дикую толчею, но мы слишком быстро проносились мимо, чтобы я успела заметить, остались бедняги в живых или нет. Мы проезжали мимо сверкающих отелей, роскошных бутиков, салонов, гордо выставивших на обозрение лучшие машины, авторские кухни от дизайнера, телевизоры с плоскими экранами… Все трое мужчин, сидевших спереди, были заняты обычными для такой пиковой дорожной ситуации делами: выкрикивали проклятия, размахивали кулаками, тыкали пальцами и хватались за обереги и амулеты, подвешенные к зеркалу заднего вида и дико качавшиеся от тряски.

Воля Аллаха оказалась такова, что я прибыла на вокзал Каса-Порт в целости и сохранности и как раз вовремя, чтобы поспеть на поезд в Рабат. Мой водитель — его звали Хасан — оказался сущим сокровищем. Он продрался сквозь жуткую очередь к кассе, чтобы выкупить мой billet simple45, уговорил охранника пропустить его за оградительный барьер на перрон, дотащил мои чемодан и сумку до самого вагона, нашел мое место и засунул багаж на полку над моей головой. И долго тряс мне руку.

— Бес’салама46, - сказал он мне на прощание. — Аллах ихф’дек. Dieu vouz protège. Храни вас Господь.

Наотрез отказался от чаевых и оставил меня в полном недоумении. Я тупо смотрела ему вслед, удивленная и благодарная.

Пассажиры моего вагона были в основном деловыми людьми, если судить по количеству портфелей, атташе-кейсов и ноутбуков, выставленных на всеобщее обозрение. Среди них было на удивление много женщин, причем некоторые были одеты в европейское платье, а другие в длинные, до пят, хламиды пастельных тонов и в хиджабы47, хотя некоторые были с непокрытыми головами. Макияж каждой из них был чрезвычайно мощным — тональный крем на все лицо, пудра, губная помада и карандаш, толстый слой туши на ресницах, тени, румяна, подведенные брови, — и все это было весьма умело наложено. И все были в изящных туфельках на высоких каблуках. Они исподтишка изучали меня. Бедная женщина, едет одна. Ни детей, ни следа обручального кольца, да и одета совсем не элегантно — неужели она совсем лишена чувства гордости, если носит такие старые джинсы и уродливые спортивные туфли, неужели совсем не пользуется косметикой? И как бы скоренько они ни отворачивались, я мгновенно распознавала и прочитывала все эти их мысли.

Мужчины улыбались мне вполне доброжелательно; вероятно, в их глазах я тоже выглядела достойной сожаления. Один молодой человек, решив похвастаться, как хорошо владеет английским, спросил, в первый ли раз я приехала в его страну, что я о ней думаю, есть ли у меня где остановиться в Рабате, потому что его семья будет счастлива приютить меня в своем доме. Я сообщила ему, что это мой первый визит сюда, то немногое, что я успела здесь увидеть, показалось мне очень интересным, и что я рассчитываю увидеть гораздо больше, и что да, спасибо, мне есть где жить в Рабате. И увидела, что он огорчился.

— Но если вам понадобится гид…

— Это тоже уже организовано.

Он уставился на меня честным и открытым взглядом:

— С гидами здесь, в Марокко, нужно быть осторожной. Они иногда оказываются совсем не такими, какими кажутся с первого взгляда. Я хочу сказать, не всем следует доверять, вам могут сообщить много лживых сведений. А это очень опасно для леди, которая путешествует одна, сама по себе.

Женщина, сидевшая напротив, перехватила мой взгляд, и мы несколько мгновений смотрели друг другу прямо в глаза. Потом она отвернулась.