Преданность. Год Обезьяны

“Hot Rats” вышел в конце 1969 года. В то время я жила с Робертом Мэпплторпом в отеле “Челси”, и мы часто разговаривали с ней в холле отеля. То было эфирное существо с непослушной – еще почище моей – гривой, с персиковым пушком на щеках. Однажды – было это в начале 1970 года – Мисс Кристин пригласила меня присоединиться к ее революционной рок-группе, и, хотя мне это призвание не подходило, я была польщена. Когда я пожимала ее тонкие пальцы, мне показалось, что я стою лицом к лицу с изящной хищной птицей. С тех пор прошло больше полувека – прямо не верится, ведь она и сегодня у меня перед глазами: широко распахнутые глаза и тихий голосок, голова склонена набок – прекрасная дочь пирата, не дожившая до двадцати трех лет. Почтительно кивнув юной протеже Заппы, вынимаю диск из внутреннего конверта и внимательно осматриваю, обнаруживаю, что он весь в мелких царапинах – словно отпечатки когтей крысиной команды, водившей хоровод.

Проигрыватель крутит диск, отматывая время назад. Ставлю конверт альбома на письменный стол, временно заслонив маленькую гравюру Тенниэла – разговор Алисы с Додо. Рядом с ней – подарок одного дорогого друга на день рождения: стоящий на задних лапах позолоченный хрустальный крысенок, которого я окрестила “Окрысик”. Он будет председательствовать в моей комнате – это же мой лунный талисман. Ведь все устроено именно так: на Металлическую Крысу, вступающую в свои права, мы смотрим с безудержным оптимизмом, потому что каждый новый год приходит с назначенным ему существом из лунного календаря – с существом, у которого своя, особенная броня, и своеобразный нрав, и врожденная вера в то, что скоро все наладится.

Мисс Кристин выбирается наверх. В оформлении конверта использовано фото Энди Ай

Панель праздника

“Скоро все наладится”, вот что я написала несколько дней назад, предвкушая торжества всемирного масштаба; атмосфера уже искрилась от готовности к новизне. В китайской астрологии Металлическая Крыса – первый знак в цикле из двенадцати животных, время оптимистического обновления – это уж точно. Но, увы, Металлическая Крыса вышла из-за кулис на фоне непредвиденных событий – внезапной угрозы глобальной пандемии, которая заставила всех приуныть и стала для парада этаким холодным душем. Когда в Китае уже собрались ввести карантин, я задумалась, какая обстановка на улицах у нас, и отправилась с Ленни Кэем в Чайнатаун, надеясь увидеть какие-то следы первых торжеств: традиционный блестящий мусор, а может, и разноцветных крыс на палочках, украшенных красными и золотыми лентами, и, само собой, атмосферу общего воодушевления. Вот такие были у нас ребяческие ожидания: мы рассчитывали увидеть на улицах толпы, сомневались, что найдем, где припарковаться, но, как ни поразительно, свободных мест было предостаточно. Мы посидели в кафе “Шелковый путь”, заказали чайник чая гэммайтя, потом прогулялись, высматривая приметы кипучей жизни.

Был ранний вечер, но улицы – жутковато безлюдные, прохожих совсем мало. Судя по всему, рестораны, за исключением нашего любимого “Во Хапа”, стояли пустые, найти хоть какие-то признаки первого этапа торжеств оказалось нелегко. Должно быть, мы пришли не к спеху: для одного праздника слишком поздно, для другого – слишком рано.

На краю Мотт-стрит – всклокоченные обрывки пестрой мишуры и слипшиеся комки конфетти. Но где же инверсионный след золотых драконов из огнеопасной бумаги? Они выстреливают дымными вензелями желаний – а желания эти определенно сбываются, если свет озарит их под правильным углом. По-видимому, в Китае тем, кто готовится отметить самый большой праздник в году, надеяться вообще не на что. Пекин провел спешную операцию – отменил массовые мероприятия, даже храмовые ярмарки, потому что смертельный коронавирус распространяется незаметно. Вот тебе и торжественная встреча Металлической Крысы: бедняжка угодила в карантин заодно с несколькими миллионами людей. Вирусная истерия нарастает: из Уханя болезнь перекидывается в соседние порты, и в результате – въезд и выезд перекрыт, границы на замке. Рядом с местом, где мы оставили машину, лежала, свернувшись калачиком, защитная маска. Такие маски носят многие, пытаясь избежать заражения. Некоторые носят две – одну поверх другой. “На своей я нарисовал крысу, – кричит какой-то непокорный гражданин. – И, хотя нас оставили без нашего лунного единения, я стану праздновать в одиночку, бенгальскими огнями в ночи”. Ведь, вопреки указам о запрете торжеств, люди умудряются облечь свои жизнерадостные традиции в материальную форму. Топают ногами с ухарством брейгелевских персонажей, цепляются за уверенность, что Земля не перестанет вращаться и лунный Новый год будет всегда, пока есть Луна – царствующая в полную силу, и идущая на убыль, и снова идущая в рост.

Собор Святого Николая

Панель, живущая по собственным законам