Преданные

Но самое противное — это стихия! Моя стихия — воздух. Мне! Художнику! Воздух! Издевательство! Когда мой дар обнаружился, я познакомилась со Стирром, магом — стихийником, выпускником другой школы, и видела, как он творит заморозку. Это было красиво! А как можно управлять тем, чего не видишь? Стоило иногда в задумчивости махнуть рукой и получить хороший такой порыв ветра. Как тут скроешь силу?

Закинув сумки в каюту сталтера, я, пребывая в крайней степени опечаливания над своей горькой судьбой, обуреваемая желанием сделать все, что бы вылететь из УИБа, шла в столовую. В комиссариате мне сказали, что со мной летят еще два таких же страдальца, как я. Вот прямо так и сказали! Страдальцы! Что ж, пора познакомиться!

Я не относилась к людям, мучающимся излишней стеснительностью, и если мне был кто-то интересен, не задумываясь, подходила и знакомилась первая. Если это не импарт, или какая — нибудь шишка.

Подхватив поднос с чаем и булочками, углядела двух парней, которые, уткнувшись каждый в свою тарелку, сидели за самым дальним столиком. Они были единственными, на забитом до отказа сталтере, по возрасту подходившими мне. К ним я и устремилась, морально готовясь к встрече. По дороге чуть не опрокинув поднос на высокого седовласого мужчину, который, слава Богу, спас и меня и мою ношу, по-доброму улыбнулся и пропустил неуклюжую, посторонившись. Так, Ина, давай уже приходи в себя!

— Привет! — поздоровалась я с уитриманом и человеком. — Вы в УИБ?

Оба вскинули головы.

— Привет. Да, — кивнул уитриман и представился. — Амир, — встал, пропуская меня к креслу рядом с собой.

— Крейн, — кивнул человек, с копной рыжих волос и кучей веснушек. — Привет.

— Итирина. Ина! — я плюхнулась на стул.

За столом повисло молчание. Амир нарушил его первым.

— Ну как, Ина, готова к подвигам? — чуть иронично заметил Ледок, как я его сразу окрестила.

— Не особо, если честно. Планы на жизнь были несколько другими, — пробубнила я с булочкой во рту.

— Странно, что девушки тоже военнообязанные полностью! Я думал, что для вас есть послабления, — Крейн сделал круглые глаза. — Ты, кстати, кто?

— Воздух? А вы? — обратилась я парням.

— Электро, — отхлебнул кофе уитриман.

— Тоже воздух, — удивленно посмотрел на меня Рыжик.

— Серьезно? А сколько тебе баллов поставили? — наши способности оценивали по шкале от 1 до 100.

— 15, а у тебя?

— 27, — я всячески старалась, чтобы было ниже, но эта дурацкая стихия!

— Ничего себе! — Крейн склонил голову к плечу и стал похож на рыжего котенка. — Воздух — не особо популярная стихия. Я слышал, они больше 20 не ставят за него. Значит, ты крута.

— Если б я была крута, было б ноль, и я бы ехала в Академию, — погрустнела я.

— Бесит это принуждение! — зло проговорил вдруг Амир. — Я в Университет Управления хотел попасть, — грустно так усмехнулся.

— Дорогое заведение, — присвистнули мы с Рыжиком.

— Да, но мне там давали стипендию, полную. А теперь…

Да! Теперь, то самое! То, о чем принято говорить вслух с гордостью. У нас же дар! ДОЛГ перед Федерацией!

Слово «долг» лезло изо всех щелей, как поднявшееся тесто у нерадивого повара. Долг, патриотизм, ответственность, обязанность! Для всех! А для магов это надо было помножить на тысячу! Ведь, как писали ученые мужи, нам от рождения дана возможность защищать!

Объяснить семнадцатилетнему подростку, почему он кому-то что-то должен, и почему из-за недосмотра природы он обязан положить всю свою жизнь на то, что ему совершенно не нравится и не хочется, никто не мог, да и невозможно это!

За уклонение от службы, если твой дар оценен на достаточно высоком уровне, любому магу назначалось наказание — выдворение на двадцать лет на осваиваемые планеты. А это страшно! Это не просто: прилетел, взял замеры, сделал снимки и до свидания. Новая планета — своя сила гравитации, свое излучение звезды и не только звезды. Там не жили, там выживали. Так еще и запрет на любое общение с семьей. Немыслимо! Так что, либо это, либо служба в армии. В сводках о погибших при исполнении обязанностей маги значились не часто, исключительно, в силу своей малочисленности.

Ребята погрустнели. Крейн тоже не особо горел желанием геройствовать. Если говорить честно, люди отличались от других рас большим свободомыслием. Я вот, например, читала, что арканты, есть такая раса, так вот, у них совершенно другое отношение в долгу. У них это правильно — пойти и умереть за великие идеалы. Даже ребенку. Даже подростку. Это даже не быть героем, это быть нормальным членом общества. Я не хочу наговаривать на людей! Понятно дело, если нас припрет, мы будем, как сталтер без тормозов! Но чтобы ставить долг во главу угла?!