Преданные

Амир кивнул, девушка же протянула симкол и, чуть поклонившись, удалилась.

Отчет вспыхнул, пробегая рябью серых переливов. Сердце даже не екнуло. Он сделает любовницу женой — мученицей, и с этим поможет Икрис. Есть у него прекрасный экспериментальный образец, который он так мечтал опробовать на ком-то, а комната правосудия следов не оставит.

Мигнул и погас, переданный Наори отчет, датированный вчерашним числом, о переводе на имя Эдиты Ру-э пятиста тысяч рю с засекреченного счета. А уж если банковские друзья Наори «не увидели», откуда пришли деньги, значит, тот, кто перевел их, имеет доступ к маячкам на счета, и он явно не ниже чем в должности прокурора. Конечно, за переданную информацию ей заплатил совсем другой клиент.

Но еще важнее было короткое сообщение «Согласен» с подписью «Стар».

Дит.

Космовокзал был запружен представителями всех рас. Я уже зарегистрировалась на рейс, но время оставалось и, решив перекусить, потопала в маленькую кафешку.

— Сира Ру-э.

Я удивленно обернулась и узрела племянника Советника. Молодой уитриман был в длинном черном пальто, блистая жемчугом волос, он осунулся, и угловатость, присущая его расе, стала видна еще сильнее.

— Сир Атолии. Добрый день.

— Хотел вас проводить, улыбнулся чуть натянуто Амир.

Я захлопала глазами.

— Вы ведь с дядей были близки, а при нынешних обстоятельствах трудно было ожидать, что вы передадите мне то, что содержалось на симколах безвозмездно.

— Я — не сторонник такой коммерции, сир Атолии. И я… Ниир доверил мне эти сведения, я бы не хотела пренебречь его доверием, как я и говорила.

— У вас есть время до отлета?

— Да, еще почти два часа.

— Не хотите по чашечке кофе выпить?

— Как раз собиралась.

Мы зашли в дорогое кофе для ВИП-персон, Амир настоял. Я не возражала, желание поесть уже испарилось, а чашка кофе не так и дорога.

Мы сделали заказ, и я, извинившись, пошла в дамскую комнату, а когда вернулась, чашечки уже дымились, источая божественный аромат, и фруктовое пирожное, будучи произведением кондитерского искусства, так и желало оказаться на языке.

Амир завел разговор об УИБе, в котором он, как оказалось, учился целых два курса, он даже знал Леджа. Я опять чуть не разревелась, но мир вдруг стал каким-то до безумия большим и страшным, сердце заколотилось, в голове роились назойливыми мухами мысли, одна бредовее другой. Я засекла лишь момент, когда начала падать, и протянутые руки уитримана, правда, он не успел подхватить, а может, и не захотел, уж больно злыми показались синие глаза.

* * *

Зал Совета Федерации походил на огромный атриум, убранный красным и черным. Гигантский потолок транслировал нейтисское небо в ярких лучах звезды, тонувшие в облаках верхушки ближайших небоскребов, поблескивающие флаеры вдалеке, спешащие по своим маленьким делам.

А тут, в «сердце» целой галактики, вершились дела большие. В вихре длинных красных одежд отделанных золотом, мигавших текстов, тихих разговоров на ушко, хитрых прищуров, незаметных жестов, которые могли дать добро миллиардам, или отказать им же в милости.

Двести десять балконов советников по кругу в пять рядов. Когда появлялась новая планета, увеличивающая число этих сосредоточий желаний и проблем огромного количества граждан Федерации, здание увеличивалось на этаж, правда эта новая планета имела право лишь совещательного голоса, пока ей не «справляли» официальное пятидесятилетие в Совете.

Внизу, в партере, сидели те, кто не относился к «повеливающим», но имел право должности, право богатства, право связей, право знаний, присутствовать на заседаниях: военные, прокуроры, судьи, консультанты, промышленники, предприниматели, общественные деятели.

В центре же, в круге света, располагалось место Председателя Совета Федерации — ныне сия функция была возложена на уважаемого Советника от Астириана, корван, Адоло Артана.

Я сидела на одном из балконов рядом с Амиром и размышляла над самым важным вопросом в жизни. Как долго можно не моргать? Силишься-силишься, а все равно больше минуты не выходит. Особенно, если смотреть на Ниира, стоявшего в центре круга света. Неприятно становится, и все плывет. Голова кружилась от небывалой легкости и в тоже время, чтобы держать ее вертикально, требовались огромные усилия, как будто весила она целую тонну.

Совсем не помню утро. А что было утром? А нет! Помню! Я проснулась, и голос сказал мне, что если я смогу защитить Ниира — мой брат вернется. Он куда-то пропал! Если я защитю… Нет, защищу… Интересно, а как правильно?

А вдруг Ледж разлюбил пироги с мясом? Быть не может, не разлюбил! А они у меня получаются даже лучше, чем у мамы. Как домой хочется с Леджем! Чего же так долго? Эй, шепот, долго еще? Когда уже спасать? Нам еще домой с Леджем лететь! А зачем лететь? Может мы уже дома?

— Представленные доказательства неоспоримы. Ниир Атолии. Вы признаетесь виновным в разглашении государственной тайны, хищении в особо крупных размерах. Приговариваетесь к…

«Если поможешь Нииру — твой брат вернется!» — проснулся шепот.

Неужели?! Наконец-то!