Предатель. Рассказы

И как она, прямо на перроне, потом в машине, упрашивала его, говорила, что согласна на все условия, но непреклонен был Андрей, запустился уже маховик; ещё там, на платформе, когда подходила электричка и когда он увидел её радостную, защемило; но не сейчас, сейчас он был тем жёстким извергом, которого нашёл в себе с Наташей.

Вместо Наташи хозяйка-старушка давно взяла другую девочку. И что было делать, повёз домой – не бросить же ночью на улице. Спал на кухне, и она приходила в одном белье и становилась у раскладушки на колени.

– Прости меня, Андрей. Я готова на все условия. Я всё буду делать.

За что прости?.. дура… какие условия?.. ты и так всё делаешь. Мелькнула мысль опять предательская: давно ведь уже не спал с женщиной, а тут такая готовность, и губы шепчут, и бельё красное кружевное, но нет.

Утром через газету он вызвонил ей квартиру, дал денег и сам отвёз. И на прощанье она сказала почему-то: «Учись хорошо».

***

Многое было в его жизни, но грустная эта история не забывалась. Потом, через несколько лет, когда он работал экспедитором и ездил мимо её станицы, подмывало заехать и найти. А зачем?.. Просто чтобы завезти куда-нибудь и ощутить снова это податливое тело и губы.

6. Квизин

В отеле «Woodstock», что по улице Родье в Париже (это, кто знает, недалеко от Монмартра, вниз, сорок восьмой номер), Мише Кудинову, рослому парню с правильными чертами лица и военной выправкой, не дали подушку.

Номер достался Мише очень маленький, с двухъярусной кроватью и окном в стену. Удобства на площадке, а подушки нет совсем.

Явно пользуются (гады) неготовностью русских туристов вести переговоры на иностранных языках. Но не тут-то было! У Миши в спортивной сумке на этот случай словарик припасён русско-французский, восемьдесят пятого года. Миша по нему и в школе тексты про Парижскую коммуну переводил. Короче, крепко вооружившись знанием из словаря, Миша направился по очень крутой лестнице вниз – разбираться.

Спускается по лестнице и про себя повторяет: «Квизин, квизин…» – подушка, значит, – чтоб не вылетело по дороге.

А приехал Миша в город любви не разглядывать собор Богоматери и на Тур Эфэль забираться – нафиг надо. Миша приехал сдаваться в Иностранный Легион. И готовил себя, по русской привычке, к самому худшему – то есть Африка, джунгли, кранты и насовсем, с известным исходом. Покуражиться. А в Россию обратно хрен знает. И может, это в глазах его диковатых было написано (отношение к жизни и смерти), что засуетился отельный служитель.

Сначала француз повёл Мишу зачем-то на кухню. Стал показывать, где что и как… Как плиты функционируют, где включаются. А Мише зачем это надо?

– Чё ты тулишь?.. Подушка, квизин, у?..

Француз с перепугу ещё старательнее суетится, демонстрирует кухонные приборы и даже в кастрюли полез, отчего Миша слегка начинает сатанеть.

Ещё бы не сатанеть! Мало того что этот арабоподобный лягушатник ищет подушку на кухне, так он ещё и кастрюли открывает: «Нет ли там подушки?.. Куда она запропастилась?.. На дно закатилась?..» Издевается?.. Или на самом деле дебил?..

А молодёжь в холле оживилась за бутылочками с пивом и футболом на штырях – прислушиваются. Все в майках и джинсиках – не сразу разберёшь, где пацан, где девка. В городе любви сейчас девушки не симпатичные: жуют длинные бутерброды с капустой, курят, шаркая кривыми ногами, не красятся и не причёсывают немытые волосы. Все мелкорослые какие-то. Французские парни, наоборот, посмазливей и повыше, но чахлые от излишков цивилизации и отсутствия строевой выучки.

Скоро всё разъяснилось. Примерно через полчаса. Дело в том, что французский язык Миша изучал в советской средней школе, согласно инструкции ВЦСПС – без произношения. И по наивности был уверен, что на земле коммунаров ходит именно эта форма языка. То есть он совсем о форме не задумывался, а нашёл в словаре слово «подушка». На его беду во французском языке оказалось два похожих слова, которые сразу не различишь, а по отечественным представлениям они и совсем почти одинаково читаются: coussin – подушка, cuisine – кухня. И вот последнюю – «квизин» – в школе часто повторяют, много текстов про расположение комнат, въелась она, зараза, с четвёртого класса. А такую мелочь, как подушку, кто же будет всерьёз изучать семь лет?

Поэтому метрдотель и решил, что клиент хочет ознакомиться с особенностями кухни и убедиться в качестве приготовления завтрака. Спас положение международный язык жестов. Миша начал прикладывать две сложенные руки к пока своему уху и наклонять к рукам голову, а также изображать перед французом объём необходимого предмета: «Подушка, баран! Спят на чём!.. Квизин…»

– Кусэн… орэйе?..