Предатели крови

– Зачем я убил принца? – переспросил Голдрик. – На одного Валлентиса на моем пути меньше. Ты подарила мне прекрасную возможность, когда попросила его остаться с нами. Спасибо тебе – как я уже говорил, все вышло очень легко.

Кива не пустила его слова внутрь ее сознания, да и не пробрались бы они сквозь лед, сковывающий ее целиком.

Кэлдон погиб.

Кэлдон погиб.

Даже сквозь оцепенение Кива все равно чувствовала, как разбивается в груди сердце.

Но каким-то образом она выдавила:

– Нет, зачем все это? Почему ты с Навоком?

– Разве не очевидно? – Голдрик склонил голову набок. – Я с самого начала играл с вами.

Кива вздрогнула, хотя это она и без того поняла.

– Я любил твою мать, об этом я не лгал, – мягко произнес Голдрик, а потом продолжил уже тверже: – Но когда она начала сомневаться, когда она стала думать только о том, как бы вытащить тебя и спасти Зулику, когда она начала гадать, заслуживает ли ее род править, я понял: повстанцам лучше со мной во главе.

Он помрачнел.

– Моя семья служила Корентинам много веков со времен самого Торвина. Но только я собрал повстанцев, я разыскал для нас наследницу королевских кровей, готовую повести нас в бой. А твоя мать была готова – пока не передумала. Слишком уж переживала о семье. Это была ее слабость. И это ее уничтожило.

Кива сглотнула, взглянув ему в глаза, но тут их прервал скучающий Навок:

– Нельзя ли побыстрее?

Он сильнее вдавил лезвие в горло Типпа, на клинке показалась капелька крови, мальчик скривился, и у Кивы внутри все перевернулось.

– Терпение, друг мой, – призвал Голдрик. – Она заслуживает знать.

– Я тебе не друг, – сверкнул янтарными глазами Навок. – И мне плевать, чего она там заслуживает. Сказку на ночь расскажешь ей потом.

Голдрик вздохнул, обернулся к Киве и быстро заговорил:

– Тильда действительно отправилась к Навоку, чтобы заключить сделку, в этом я тебе не соврал. Но я поехал вслед за ней не из верности и даже не из любви. Я поехал за ней, чтобы заключить собственную сделку.

Кива переводила взгляд с Голдрика на Навока, сжимая кулаки так, что кольца врезались в ладони.

– Я слышал, что новый мирравенский король очень интересуется магией, так что поехал договориться с ним, в обмен предложив рассказать о Длани Богов, – пояснил Голдрик. – Он уже заключил сделку с Тильдой, что заберет тебя из Залиндова, женится и использует против Зулики, а я дал ему еще один повод: тот факт, что только ты можешь применять кольца.

– Да, да, – нетерпеливо влез Навок. – Мы заключили сделку: Голдрик прикинется моим пленником, а ты его освободишь – и не глазей на меня так удивленно, ты ужасно предсказуема. Мне ничего не стоило наставить ему пару синяков да прикинуться, что я пытаюсь не дать тебе улизнуть, – а на самом деле все обстояло наоборот. – В голосе зазвучала горечь: – Хотя должен признать, я не знал, что во дворец проникла Эшлин. За это она еще поплатится.

Навок сердито уставился под ноги, но потом его лицо просветлело, и он продолжил:

– После того как ты освободила Голдрика, он должен был рассказать тебе о кольцах и о том, как тебе жизненно необходимо держать их подальше от бедного опасного меня. – Король резанул ее своей улыбкой. – Дальше он помог тебе собрать все четыре, а наградой ему станет то, что в первую очередь ты используешь Длань на нем, пока мои солдаты разбираются с Валлентисами и верными им войсками. Вот и прямая дорога к трону для истинного лидера мятежа. Без Валлентисов и Корентинов подданные Эвалона склонятся перед любым королем с магией стихий, а благодаря тебе оная у него будет.

– Таков уговор, – добавил Голдрик. – Мы оба получаем магию, но я забираю себе Эвалон, а Навок – остальной Вендерол, королевство за королевством, наращивая попутно свою магическую армию.

– И еще кое-что. – Навок посмотрел Киве в глаза. – Убив сестру, ты станешь править со мной. В конце концов, я же договорился с твоей матерью. Я не настолько глуп, чтобы разрывать уговор с мертвыми.

Кива тяжело дышала, не в силах поверить в их слова, и это дало ей отваги спросить:

– С чего мне вообще вам помогать? Нельзя силой принудить меня применять дар. Вам не заставить меня…

Голдрик уверенно перебил ее:

– Потому что у тебя тот же фатальный изъян, что и у твоей матери: слишком уж ты любишь свою семью.

Типп вскрикнул – Навок прижал кинжал плотнее, и кровь потекла струйкой.

– Нет! – закричала Кива, бросаясь вперед, но ее остановил предупреждающий взгляд Навока.

– В этой комнате четыре дорогих тебе человека, и вряд ли ты хочешь, чтобы они умерли, – произнес король. – Но, если потребуется, они умрут. А если и это не поможет, мы сходим за ним.

Он бросил взгляд за окно, Кива посмотрела туда же и вздрогнула: золоченый мост, до этого пустой, заполнила Серая Гвардия и аномалии, которых с трудом сдерживала горстка королевской стражи в серебристом и солдат в черном. Из Серин вздыбилась волна и врезалась в мост, смыв через перила половину солдат как Эвалона, так и Мирравена, а прочие после краткой заминки вновь ринулись в атаку с удвоенной яростью.