Предчувствие беды

А вот мой вопрос об убийстве казачьего лидера – как было написано в переданной мне перед уходом из редакции от шефа инструкции, Виктора Александровича Колябина – явно моему собеседнику не понравился. Внешне, правда, он продолжил источать елей, однако глаза у него забегали. Начал он, как видимо, вообще принято у начальников на крайнем севере, издалека. Он сказал, что вполне положительно сначала отнёсся к созданию полгода назад Элурмийского республиканского казачьего общества, добавив, что первый его глава Валерий Максимович Петраков произвёл на него ну очень хорошее впечатление. Но что вскоре Петракова сместили с поста главы, а атаманом стал Георгий Васильевич Галкин. Вроде бы из отставных военных. «Лично я с ним не знаком!», – глава республики подчеркнул этот факт, словно снимая с себя всякую ответственность как за развитие казачества во вверенной ему республике, так и за всё, что может случиться с казаками. Покойный Колябин был заместителем Галкина и работал инспектором в гортехпожарнадзоре. Название организации мой собеседник тоже выделил, как бы подчёркивая, что покойный был вообще мелкой сошкой, а посему не особо достойным, чтобы его обсуждали такие важные люди, как он и я. Кроме того, первый секретарь («персек», как часто называют таких людей в нашей редакции, правда, не разу наши журналисты не употребили это слово в какой-либо журнальной статье) не без гордости отметил, что это дело было раскрыто по горячим следам и что в настоящее время ведётся следствие. Попутно он упомянул, какой замечательный республиканский министр внутренних дел («Он почти Шерлок Холмс! Ну ладно, шучу, просто гибрид Знаменского и Томина»16 – после этой фразы республиканский босс подмигнул, слово радуясь своей шутке про гибрид и неупомянутую напрямую Кибрит), и что виновный будет наказан по всей строгости закона («Мы ведь хотим построить социалистической правовое государство!»). Мне показалось, что после упоминания о правовом государстве персеку желательно было бы стукнуть кулаком по столу, но он, к сожалению, этого не сделал.

«А вообще у нас ведь как часто бывает», – с этими словами персек попытался сделать как бы очень простоватый вид, показав, что мы, мол, северные люди простые и маленькие, а потому – что с нас возьмёшь, «приедет один с вахты на буровой, а другой с прииска. Выпьют по чуть-чуть, потом ещё понемногу, потом ещё, да уже не понемногу. Ну и начнут они спорить, кто кого больше уважает. А в итоге один – труп, а другой на скамье подсудимых. Водка, она ведь такая… А ещё хуже, если «северное сиянье»17 выпьют или «шило»18», – персек чуть виновато посмотрел на меня и перевёл взгляд повыше – как я понял потом, уже выходя из кабинета, он смотрел на висевшие над входом часы. Далее он продолжил, пожалев, что золотодобыча в республике уже не так развита, как лет 15 назад, но что пить в республике всё равно продолжают, а потому вроде как преступность искоренить невозможно.

При этом же персек заявил, что элурмийцы массово бросили пить ещё в 60-е годы. «А до этого бывало, младенцы алкоголиками становились. Не можем мы элурмийцы, пить – фермента нужного нет, спиваемся почти сразу. Сколько ж людей от алкоголизма умерло – жуть. Если б в 60-е годы не бросили пить, не знаю, чтоб сейчас с народом было. Я вот сам только рюмку сухого выпиваю, да и то, когда в Москве в командировке надо с нужным человеком выпить. А так ни-ни», – улыбка персека должна была убедить меня в его добродушии, однако, что-то не особо добродушное и уж тем более елейное в ней было. Может быть, даже чувство превосходства над представителем народа, где много пьют.

На мой вопрос, а как же обстоят дела с межнациональными отношениями в республике, персек начал опять источать елей и уверять с жаром, что всё очень даже хорошо. И даже, наверное, ещё немного лучше. Сначала, правда, он зачем-то поведал, о том, что несколько месяцев назад открылся собор Архангела Михаила на улице Маркса – «он там до революции ещё был, но в 36-м закрыли, а потом там склад был». Он, разумеется, упомянул, что это хорошо, что государство поворачивается лицом к церкви, хотя лично он, Герасим Герасимович Долманов, остаётся коммунистом. Правда при этом же он прибавил, что в детстве его крестили, и что вообще большая часть таёжных элурмийцев, из которых он и происходит, православные. Ну и похвалили он настоятеля храма отца Афанасия, который не побоялся перебраться из Красноярска служить в их город. Его сам скончавшийся вчера патриарх Пимен19 на это благославил.

После этого он поведал о том, что у евреев синагоги в Северосибирске пока нет, зато есть замечательный ансамбль «Семь сорок», концерт которого он очень рекомендовал нам посетить. «Супруга моя на них пойдёт в воскресенье обязательно, а я вот не смогу – на нашем, элурмийском конгрессе занят буду…».