Предчувствие чуда

Марина немного подождала, надеясь услышать что-то кроме «да». Она посреди ночи плыла по безымянной реке сквозь дикие джунгли и чувствовала себя так же, как всегда в присутствии доктора Свенсон, – как Оливер Твист, тянущий руки с пустой миской. Старшая коллега могла бы и догадаться, что для Марины это, мягко говоря, непривычная ситуация. Могла бы проявить великодушие и рассказать, как сама впервые встретилась с племенем лакаши, что-нибудь вроде «Мне повезло – это произошло днем» или «К счастью, доктор Рапп знал, что делать». Но доктор Свенсон не была бы доктором Свенсон, если бы так поступила. Лодка подбиралась к скачущим, крутящимся огням. Марина уже могла различить очертания людских волос и плеч – мужчины и женщины махали горящими палками, дети держали горящие ветки; все прыгали и кричали. От палок и веток летели во все стороны искры и гасли, не успев коснуться земли. Искр было много, почти столько же, сколько звезд. Звуки тоже стали явственней – слишком громкие для птиц, слишком ритмичные для животного. Марина вспомнила, как отец взял ее на чьи-то похороны – тысячи огоньков в бумажных чашах плыли по Гангу, люди толпами стояли на берегах, забредали в воду; ночной воздух полнился благовониями и дымом. Под цветочным покровом ощущался гниловатый запах воды. Тогда Марина так напугалась, что уткнулась отцу в плечо и просидела у него на руках всю ночь, но теперь она была рада, что видела ту церемонию, хоть и мельком. Воспоминание не помогало осмыслить то, на что доктор Сингх смотрела сейчас, но заставляло лишний раз задуматься о непознаваемости мира.

– Как вы думаете, что у них случилось? – спросила Марина.

Некоторые люди на берегу бросали свои факелы, заходили в воду и плыли к лодке. В том, что они с легкостью залезут на борт, Марина не сомневалась. Но вот как она сама будет сходить на берег?

– Что вы имеете в виду? – спросила доктор Свенсон.

«Что вы имеете в виду, доктор Сингх, когда говорите, что это рак шейки матки второй стадии?»

Марина, не находя слов, просто простерла руки к берегу.

Доктор Свенсон поглядела на плывших к ним мужчин – те тянули шеи, как черепахи, чтобы вода не попала в вопящие рты. Потом оглянулась на гостью, словно поверить не могла, что опять придется возиться с пятничным кроликом.

– Случилось то, что мы вернулись.

Марина отвернулась от бурных приветствий, горящих веток, прыжков, плеска воды и нескончаемого «ла-ла-ла-ла-ла» и снова посмотрела на доктора Свен-сон. Профессор устало и важно кивала ликующему племени.

– Вы ведь уезжали только на одну ночь.

– Они никогда не верят этому. Сколько я ни объясняла, все без толку. Их восприятию времени не хватает…

Она не договорила. Лодка резко накренилась – это несколько мужчин ухватились за борт и подтянулись на руках. Ящик с грейпфрутовым соком сорвался с места, ударил Марину по ногам и едва не сбросил на индейцев. Доктор Сингх удержалась, схватившись за шест. Разъясняя семье преимущества понтонной лодки, отец неизменно подчеркивал: она не только легкая в управлении и непотопляемая, в нее легко забраться, если вдруг упадешь в воду. Впрочем, в воду никто из них на каникулах не падал, так что проверить теорию на практике не удалось. Мокрые туземцы влезли на палубу и выпрямились. Ростом они были гораздо ниже Марины, но выше доктора Свенсон, одеты в нейлоновые спортивные шорты и майки с американскими логотипами – «Найк» и «Мистер Бабл». На одном красовалась бейсболка «Петербилт». Лакаши зашлепали ладонями по спине и плечам Пасхи, словно гасили на нем огонь. Мальчик радостно обхлопывал мужчин в ответ. Их было семеро, потом прибавились еще двое, и все пронзительно орали. Черная вода вокруг лодки бурлила от пловцов. Время от времени Пасха поворачивал прожектор и светил на воду; индейцы дружно задирали головы и махали. Их движения были слаженными, как у стаи тарпонов. Никто не мог винить Пасху в том, что он плывет прямо на людей – кроме как на людей, плыть было некуда. Когда медленно скользившая по воде лодка задевала чью-то голову или плечо, лакаши просто нырял под нее и появлялся в другом месте (если допустить, что выныривал тот же человек). Скольким лодкам за всю историю Латинской Америки доводилось получать столь теплый прием от коренного населения? Один из лакаши посмотрел на Марину снизу вверх и, не глядя в глаза, потрогал мокрой рукой ее щеку. Двое других теребили ее волосы. Четвертый нежно, еле заметно провел ладонью по ее руке. Марина словно попала к слепым. Когда пятый туземец дотронулся до ее груди, доктор Свенсон резко хлопнула в ладоши.

– Хватит! – заявила она, и лакаши отскочили, наступив на ноги задним, которые ждали своей очереди.