Предчувствие опасности

Слухи о плоских эльфийках родились не на пустом месте, и южные, темные эльфы, в этом тоже уступали своим светлым собратьям. Имелись ухищрения для создания вида, но здесь, насколько мог судить Бран, все было настоящее, а значит, увеличенное магией.

То, что с них не сняли кандалы, могло означать только одно: темница представляет собой огромный насос, питающийся маной заключенных. Стандартная, в общем-то, мера предосторожности, так как толикой маны располагал практически любой живой, лишь бы его атрибут Мудрости не равнялся 0. Но тех, у кого Мудрость была на нуле, в темницы, как правило, не сажали. Насос забирал ману, попутно питая защиту самой темницы, те же заклинания на решетках, и многое другое. Не все умения требовали маны для активации, но в таких случаях вступали в дело щиты темницы. Или просто таких умельцев, по оценке полного Статуса, сажали отдельно.

Насколько успел заметить Бран, присутствовали в коридорах также и знаки на потолке, означающие, что темница — как целое — представляет собой фигуру, обнуляющую регенерацию жизни. Пытался бежать и поранился? Истекай кровью, молись, чтобы тюремщики снизошли до тебя. Профессия Охотника развивала Ловкость, Восприятие, Выносливость, так что вряд ли у темной было много маны и она в любой момент могла лишиться груди, возможно, попутно получив эту самую смертельную рану.

— Не сдуются, — с легким оттенком превосходства отозвалась эльфийка, — они часть меня!

Бран посмотрел на нее, подумав, что его собеседница, наверное, еще слишком молода, раз так открыто признается в подобном. Оборотничество, без всякой магии, означало, что эльфийка или провела специальный ритуал, или приживила себе часть монстра, от природы обладающего подобными способностями. В любом случае, темные эльфы, как правило, убивали таких, зная, что монстр внутри может взять верх и такой эльф начнет жрать своих или впустит сородичей-монстров, или еще что натворит. Светлые относились мягче, просто потому что у них были леса, а не джунгли, но это мягче сводилось к тому, что они насильно лечили своих оборотней, а тех, кого не могли вылечить — убивали. Или сразу изгоняли.

— И давно тебя изгнали? — спросил Бран.

— Я сама ушла! — вскинулась эльфийка.

Пускай она и пыталась говорить с вызовом, но видно было, что слова Брана ее немного потрясли.

— Иааиуиэль, темная эльфийка, бывшая пограничная стражница, — представилась она. — Можно просто Ираниэль, дабы не ломать горло.

— Бран Хантрис, человек, бывший странствующий Торговец, — представился ей в тон Бран. — Можно просто Бран.

Имена эльфов, состоящие из массы гласных, тоже были следствием жизни в лесах и джунглях. Они их не столько произносили, сколько пели, ловко маскируя под лесной шум и щебет. Производили перекличку, не вспугивая добычу, но вот другим расам их имена выговорить зачастую было непросто. Эльфы и сами это понимали, поэтому упрощали вот так. Не все, конечно, но изгнанница, да еще и ушедшая сама, уж точно не держалась за «традиции и ценности».

Бран еще раз проверил Марену, та все еще пребывала в параличе. Плохо. Альфа Касселя сразу, еще до посадки за решетку, увели куда-то, а он явно был дорог Марене. Можно было, конечно, взвалить ее на плечо, выбить решетку, пройти по темнице, в поисках Касселя, но это означало бы опять решать все за всех. Бран уже решил разок, вломился в поместье Платы, и ничем хорошим это не закончилось.

Поэтому он решил подождать, пока заклинания спадут с Марены.

— Через часик очухается, — повторила Ираниэль. — Родственница?

— Знакомая просила присмотреть за ней, но затем что-то пошло не так, — немного уклончиво ответил Бран.

— Я знаю, что пошло не так, — неожиданно заявила Ираниэль.

Она придвинулась ближе, снова призывно качнув грудью. Бран, привычный к такой реакции юных женщин, лишь покосился на эльфийку, но ничего не сказал. Полезет — получит, а пока пусть трясет телесами.

— В ней гномья кровь! — провозгласила Ираниэль, словно это все объясняло.

Хотя, может и объясняло. Слова короля о величии Стордора, жирующих соседях, слухи о том, что во всем виноваты нелюди. Но все равно, это никак не объясняло агрессивности подземелий.

Зато, возможно, проясняло кое-что другое.

— Глупо, — проворчал Бран своим мыслям. — Глупо и опасно, так Стордор скорее погибнет, чем придет к величию.

Пускай страны и назывались по преобладающей расе, например королевство людей Стордор, но сейчас невозможно было найти государство, в котором жила бы только одна раса. Все смешалось за столетия. Браки между различными расами не слишком одобрялись и не особо поощрялись, но никто из-за них не бежал размахивать факелами и поднимать таких «богохульников» на вилы.