Предчувствие опасности

Да, из таких браков не всегда получались здоровые дети, а иногда вообще ничего не получалось, но никто особо и не препятствовал. Та же Пересмешница, плод любви авиана и эльфийки, мечтающей о небе или вот Марена, лежащая сейчас рядом с Браном. Только начни борьбу за чистоту людей и всех таких полукровок придется тащить в темницу, а то и сразу на плаху. На четверть эльфы, на восьмую часть великаны, в какой момент человек начнет считаться «чистым человеком»?

Но дело было даже не в этом, а в том, что страны и их правители уже наловчились сбиваться вместе против могучих угроз. Как только Стордор начнет подминать соседей, как те в ответ собьются вместе, словно против какого-нибудь Повелителя Нежити, и выставят объединенную армию. Подтянутся команды героев, мечтающих поживиться опытом, и никакие защиты не спасут дворец. Конечно, в Стордоре имелась еще пара-тройка героев А-класса, но против толпы они не устоят. Да и Мико Танцовщица, кажется, тоже была не совсем человеком, отчасти то ли феей, то ли дриадой.

— Надо было так и сказать, — рассмеялась Ираниэль, — когда меня и Гатара пришли арестовывать! Слышал, Гатар? Твой арест погубит Стордор, теперь ты доволен?

— Нет, — раздалось басовито-ворчливое в ответ, — не доволен. Вот когда погубит, тогда и буду доволен!

— Ты еще тюремщика на поединок снова вызови!

— Лучше ты перед ним снова своим бесстыдным телом потряси!

Слова их звучали так, словно они сейчас подерутся. С учетом того, что Гатар был орком, именно так и решило бы большинство жителей Стордора. Бран, однако, уловил в репликах немного иной оттенок — дружеских подначек, так, словно Гатар и Ираниэль уже давно работали вместе.

К тому же, Бран отлично знал, что все эти слухи о непримиримой вражде орков и эльфов — лишь слухи. Орки жили в степи, любили ее и до сих пор оставались отчасти кочевниками, хотя и обзавелись городами и всем прочим. Хан Абадия Жестокий, в свое время, силой объединил кочевые роды, сжал в едином кулаке, принудил и заставил, а потом все неожиданно распробовали пользу и прибыль от собственных городов.

Орки бездумно рубили деревья, жгли леса, дабы расчистить место, скот их обгладывал ветки и повреждал кору, выбивал копытами корни. На этой почве у них с эльфами, живущими среди и на деревьях, постоянно вспыхивали конфликты, отсюда и тянулись слухи о непримиримой вражде.

— Да я уже трясла — не помогло, может, ты теперь потрясешь своим телом? — хохотнула Ираниэль.

— Воин не трясет телом, воин разит врагов и мстит, — провозгласил Гатар, тоже выдвигаясь на свет.

В самой темнице светильников не было, углы — особенно тот, в котором хихикал себе под нос безумный человек — оставались темными, но сквозь прутья решетки падал свет из коридора. Орк был именно таким, какими их обычно и представляли в слухах и пересказах. Зеленокожим, могучим, мускулистым, обнаженным до пояса и ростом под семь футов. Воин 133-го уровня, разве что оружия в руках не было.

Татуировки, по которым можно было при желании узнать часть жизни орка — отчасти из-за этого они или ходили голые по пояс, или носили свободные безрукавки, оставляющие открытыми грудь и руки. Лысая голова, на которой уже начали пробиваться первые волоски — значит, их посадили сюда вчера. Безуспешные попытки нанести какой-то ритуальный узор на лицо, похоже орк пытался выразить свое желание отомстить, но не преуспел.

— А еще воин не покидает своего кочевья кроме как для набега или по приказу старшего воина, — негромко процитировал Бран один из пунктов «кодекса».

Гатар заметно смутился, словно его уличили в чем-то постыдном. Кодекса придерживались только самые замшелые ревнители традиций, а также на него ссылались, желая увильнуть от чего-нибудь.

— Всюду то вы побывали, Бран, — немного льстиво заметила Ираниэль, придвигаясь ближе.

— Не без этого, — ответил он, — так что можете просто рассказать, как вы оказались в Таркенте.

— Прибыли с караваном, — просто ответила Ираниэль.

В общем, все оказалось примерно так, как и предполагал Бран. Ираниэль надо было как-то жить, и она сменила профессию, подалась в Охотницы, а также перебралась через море, подальше от гнева родичей. В леса Светлых она тоже не совалась, сидеть на одном месте ей было не по нраву, хотелось развлечений и цивилизации, а не охоты в глуши.

Где-то в это время, несколько лет назад, она встретилась с Гатаром, покинувшим родные степи, ради того, чтобы постранствовать, мир посмотреть и себя показать. Улучшить профессию воина, совершить массу эпических подвигов, в общем, весь тот стандартный набор глупостей, с которым в молодости уходят из дома, располагайся тот в лесу, степи или горах, неважно.

С этими же мыслями когда-то ушел и Бран.