Предчувствие весны

Маршал прошествовал полутемным коридором, спустился на первый этаж, вышел на крыльцо и прищурился, опустив тяжелые веки. Солнце нынче светило вовсю, утоптанный снег во дворе сверкал и искрился. После нескольких недель непогоды выдался погожий денек.

Подбежал мальчишка — подручный из младших учеников. Нос и щеки юнца на морозе неподобающим образом раскраснелись. Могнакскому чародею приличней было оказаться бледным…

— Господин мистик, — выдохнул мальчишка, — приехал Гезнур, гевский король. Велите отворять?

— Отворяй!

Двое чародеев статусом повыше, чем румяный отрок, встали перед створками и воздели руки. Третий, державшийся поодаль, бормоча заклинания взмахнул ладонями, взлетели просторные черные рукава. Бревно, служившее засовом, рывком провернулось и вышло из пазов. Маги нараспев завели заклинания, ворота стали неторопливо распахиваться. Гезнур первым въехал в образовавшийся проем и с интересом наблюдал за работой магов. Те, разведя створки достаточно широко, умолкли и расступились, открывая дорогу королевскому конвою.

Гезнур спрыгнул на снег. Тут же рядом с ним оказался безымянный оруженосец. Лопсиль, так и не успевший выздороветь, кряхтя сполз с седла. Гезнур запретил чародею жаловаться на недуги, поскольку Лопсиль ныл всю дорогу, что, дескать, не получил обещанной недели отдыха. В конце концов король пригрозил, что найдет другого придворного мага — такого, который хотя бы себя сумеет сохранить в добром здравии. Гезнур знал, что несправедлив к верному колдуну, который, забыв о собственных недугах, использовал целительную магию для того, чтоб поддержать силы господина, но по опыту знал: при малейшей поблажке чародей разноется и станет злоупотреблять господской жалостью. Так что теперь Лопсиль помалкивал, но всячески старался дать понять его величеству, как ему, бедняге, тяжко и больно.

— Приветствую, маршал! — весело выкрикнул король. — Я смотрю, ваши подопечные не тратят времени даром? Осваивают искусство войны?

В дальнем углу двора установили мишени и чародеи упражнялись с луками. Пока что у них не очень-то получалось, но маршал был непреклонен и требовал, чтобы магики овладели новым для них мастерством.

— Да, ваше величество, — прохрипел некромант. — Зачарованные стрелы неплохо послужили нам в последней битве с императором, так что я решил обучить своих магиков.

— Если так, я мог бы просто прислать хороших стрелков для вашего войска? — предложил король. — А магам осталось бы только подготовить стрелы с заклинаниями.

— Нет, король. Мы лучше сами.

— Не доверяете?

— Понимайте, как хотите.

— Что ж, как угодно. Я-то думал прислать вам в помощь чародеев, если вы не доверяете моим солдатам. Мы бы кинули клич, призвали желающих…

— Я не доверяю никому. Разве среди добровольцев не окажется ваших шпионов?

— Шпионят за врагами, а мы, вроде, союзники?

— У Могнака нет союзников, — отрезал маршал. — Собрат по Черному кругу, с которым мы вместе около тридцати лет, теперь заявил, что не желает со мной говорить и считает, что я покинул и предал Забытый город. Я с вами до тех пор, пока император силен. Пока император сильней остальных владык Мира, я поддержу врагов императора. Если сильнейшим станет король Гевы, я сделаю все, чтобы сокрушить вашу страну.

— По-моему, вы высказались слишком откровенно, — рассмеялся Гезнур, — не пристало мистику Черного Круга говорить столь честно.

— Можете считать, что я вас обманул, король, — пожал широченными плечами некромант. — Что я на самом деле вернейший из ваших друзей, что отдам жизнь за величие гевской короны. Что от этого изменится? Обман — не самоцель. Цель — это польза, которую обман может принести.

— Согласен, — кивнул Гезнур. — Но беспокоиться не о чем, император могуществен по-прежнему. Он собирает новое войско. Братство Белого Круга, так оно будет именоваться. Вас не задевает такое название? По-моему, слишком похоже на «братство Черного Круга». Что скажете?

— Скажу, что, если узнаю, кому пришло в голову это название — оную голову откручу. Медленно. Вы довольны?

— Конечно. Ибо идея принадлежит нашему архиепископу. Что касается откручивания… что ж, я позволю себе дать единственный совет: лучше начните не с головы.

* * *

Поскольку время было обеденное, некромант предложил поговорить за столом.

— Надеюсь, ваше величество не заподозрит меня в желании отравить? — маршал даже почти улыбнулся. Подобный вопрос был для него остроумной шуткой, блестящей демонстрацией могнакского чувства юмора.

Гезнур ответил широкой ухмылкой:

— Оставим церемонии! Если бы я боялся, то не приехал бы. Здесь я в вашей власти, хоть отравленный, хоть в добром здравии. Ведите к столу.