Камера закончила серию кадров, и программа начала сложение снимков в один файл. Теперь нужно было создать кадр «плоского поля». В чем-то этот процесс был обратен предыдущей задаче. Телескоп навели на большую белую мишень, закрепленную на стене подкупольного помещения. Сама мишень представляла собой квадратную раму, обтянутую белой тканью, внутри которой были установлены светодиодные ленты. Они светились, а ткань выполняла функцию рассеивателя, создавая мягкое и равномерное свечение. На получаемых с разной выдержкой на этот раз уже белых кадрах были заметны следы загрязнений, пыль и неравномерность фона, который становился темнее к углам кадра. Лишь после полной «очистки» готовые кадры шли в дальнейшую обработку. Телескоп закончил приготовления, и Сергей вновь дал команду на открытие купола. Створки медленно поползли в стороны, открывая уже гаснущее закатное абсолютно чистое небо. Впереди ждала привычная рутинная работа.
Купол башни медленно перемещался вслед за движением самого телескопа. Сейчас он замрет на двадцать секунд и снова продолжит свой путь по заданному плану. Но именно в этих многократно повторяющихся двадцати секундах и заключается его работа. Казалось, что телескоп замирал, но это было не так. Он продолжал очень медленное, не заметное глазу движение, компенсируя вращение Земли. Телескоп едва двигался, а звездное небо как будто останавливалось над ним. Вот камера молниеносным движением открыла свой многолепестковый затвор, и свет, собранный главным зеркалом, пройдя через линзы корректора, упал на матрицу. Телескоп будет собирать этот несущийся со световой скоростью поток частиц ровно двадцать секунд. Это финал того далекого путешествия, которое пойманные теперь фотоны начали еще сотни миллионов лет назад. Практически все время своего пути, за которое млекопитающие давно сменили динозавров, возведя на вершину своей эволюции человека, эти фотоны провели внутри Солнца, где и были рождены. Чтобы покинуть свою колыбель, им потребовались сотни миллионов лет, но дальнейшие события происходили с умопомрачительной быстротой. Фотонам, элементарным частицам, не имеющим массы и летящим сквозь вакуум космоса со скоростью света, хватило лишь десяти земных минут, чтобы долететь до небольшого астероида. Для девяноста процентов из них, только-только вырвавшихся на свободу, эта встреча ознаменует конец путешествия – они будут поглощены поверхностью небесного тела, и лишь оставшиеся десять процентов отразятся от нее в разных направлениях и продолжат свой полет. И уже совсем небольшая их часть, пролетев еще около двух минут, попадет на зеркало БОРТа и будет зафиксирована его камерой. Здесь завершится их такое долгое и такое быстротечное путешествие. Через несколько минут на сенсор фотоприемного устройства попадут и другие фотоны, так же отразившиеся от того же, еще не известного никому астероида. А через пятьдесят минут на экране монитора Виктории Тереховой в зацикленном движении, на темном фоне будет двигаться изображение нового космического объекта.
– О! Похоже у нас новый гость, – Вика внимательно всматривалась в анимированное изображение. Сергей подкатил свое кресло к ее столу.
– Выглядит реалистично. – Он пробежал глазами столбец цифр, описывающих параметры нового объекта. – Движение в норме. По скорости – может быть, околоземный. – Он снова вернулся к своему рабочему месту и вывел изображение на один из мониторов. Объект был достаточно ярким, и особых сомнений в его реальности у Сергея не возникло.
Система экспресс-оценки, которая предназначалась для фильтрации обнаруживаемых объектов, выдала рейтинг девяносто два процента. Это означало, что обнаруженное небесное тело с высокой вероятностью может быть околоземным. Все объекты, получившие рейтинг свыше шестидесяти пяти процентов, помещались на отдельную страницу подтверждения, где любая обсерватория могла увидеть эти данные и самостоятельно пронаблюдать за находкой своих коллег.
– Все, отправила. – Вика закрыла окно, подтверждающее отправку сообщения с информацией о новом объекте, и на ее экране появился следующий кандидат в неизвестные астероиды.