Предел. Дети палача

— Да плевать на деньги! — перебив Северу, воскликнул купец. — Деньги, прибыль — плевать! То, что сейчас сделала эта девочка, дороже всех денег мира! Уф, — он помотал головой и продолжил: — Глядя на то, что твориться в Исходных землях, я думал: той же участи может не избежать и моя страна… как же меня тяготили эти мысли?! Теперь, видя Невею, я понимаю, что все еще может наладиться. Боги не оставляют нас.

«Действительно, — подумала Севера. — Вот только легче от этого не становится».

— Пойдемте к костру, — сказал Дрэйз, и, повернувшись к слугам, добавил: — Уберите из фургона эту тварь.

Невея хотела возразить, сказать, что это не тварь, а ребенок, и что его нужно похоронить, как обычного человека, но промолчала.

Чуть позже, сидя возле костра, Дрэйз взял кувшин. Десятки пар глаз, в которых отражалось пламя костра, смотрели с надеждой. Некоторые зрители затаили дыхание, кто-то нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

Дрэйз медленно приблизил горлышко кувшина к губам, слегка запрокинул голову и сделал глоток. Несколько мгновений его лицо ничего не выражало. Он быстро переводил взгляд с одного уголька в костре на другой, затем лицо купца озарила широкая улыбка. Кто-то тут же с шумом облегченно выдохнул.

— Чистая! — воскликнул Дрэйз. — Слава богам, вода чистая!

Теперь улыбка была на лицах всех присутствующих. Некоторые, не скрывая радости, открыто и громко ликовали. Дрэйз передал кувшин сидящему рядом купцу и произнес:

— Никогда не думал, что вкус обычной воды может быть таким приятным.

Купцы, слуги, наемники начали снимать с себя освященные колечки, амулеты и серьги — всем не терпелось напиться вдоволь чистой воды, да и ослабевшим за последнее время лошадям она была просто необходима.

Некоторое время спустя, когда суета вокруг очищения воды притихла, а ветреная ночь полностью окутала землю, Дрэйз спросил у Невеи и Северы:

— Так куда же вы направляетесь? Чувствую, ваше путешествие не совсем обычное.

— Ты прав, — ответила Севера. — В том, что сейчас творится в Исходных землях, виновен один человек, — о том, что это брат Невеи она решила не говорить и надеялась, что и девочка не станет вдаваться в подробности. — Мы собираемся этого человека остановить.

— Должно быть, он очень сильный колдун?

— Да.

Тишину ночи нарушало лишь потрескивание угольев в кострах, даже шум ветра ненадолго стих. Дрэйз вздохнул.

— Это чудовищно. Как бы я хотел, чтобы у вас все получилось!

— У нас получится! — заверила Севера и сама удивилась, с какой уверенность произнесла эти слова.

— Хорошо, — Дрэйз немного оживился, словно послушница убедила и его. — Мы дадим вам припасы и денег, чем еще можем помочь?

Севера хмыкнула.

— Мы были бы очень рады, если бы у вас нашлась для нас теплая одежда.

— Найдется, — ухмыльнулся Дрэйз.

Утром, когда небо на востоке стало бледно-серым, как брюхо рыбины, а чахлая трава покрылась инеем, пошел снег. Мелкий, колкий — ветер крутил его в морозном воздухе, с шорохом метал по земле, смешивая с пылью.

Глава 25

— Хм, снег, надо же?! — Блэсс поднял лицо к небу и прикрыл глаза. Мелкая снежная крупа оседала на кожу и таяла. Колдун был облачен в меховую длинную куртку, которую он обнаружил в особняке, и меховую шапку со свисающими сзади двумя лисьими хвостами. Фарамору Блэсс тоже подыскал теплую одежду, но юноша отказался ее надевать, решив остаться в своей прежней легкой кожаной куртке, ведь холод его не тревожил.

Фарамор хлопнул Блэсса по плечу.

— Думаю, этот снег надолго, — усмехнулся он. — Очень надолго.

Весь вчерашний день они взбирались по каменистому склону горы Юдал. Именно к этой горе, как оказалось, тянула Фарамора Темная Искра. Юдал походила на гигантский, расчерченный сетью трещин горб. Округлая вершина терялась в пелене серых туч.

Утром Фарамор и Блэсс зашли в узкое ущелье. С обеих сторон вверх тянулись скалистые стены, дно ущелья покрывали острые обломки камней, что сильно затрудняло путь.

— Одно хорошо, — пробормотал Блэсс. — Здесь наверху воздух чище.

— Действительно, — поморщился Фарамор. — Вот только мне больше нравится, как пахнет там, внизу. Сладкий запах. Ты не говорил, что он тебе не по душе.

Блэсс сделал глубокий вдох, втянув в приоткрытый рот снежинки, и медленно выдохнул облачко пара.

— Я всего лишь обычный человек, — произнес он. — Во мне ведь нет Темной Искры, которая бы влияла на мои чувства. Мне нравится чистый воздух, чистая вода. Да, я некромант, но это не значит, что мне должна нравиться вонь разложений.

— Ну и шел бы в пекари, — язвительно буркнул Хет. — Не нравится, видите ли, ему!..

Блэсс коротко рассмеялся.

— Увы, демон, не все пути мы сами выбираем.

«Это верно, — подумал Фарамор. — Я тому лучший пример».

Наверху ветер сметал с уступов снежную крошку. Та крутилась в быстрых завихрениях, врезалась в стены ущелья и осыпалась вниз. Позади послышался глухой звук упавшего камня.