Предел не положен

Настороженный взгляд дворфа уловил тень в стороне, темный силуэт среди деревьев, приближающийся к пони сзади.

Демон, жуткое черно-зеленое подобие гуманоида с одной рукой вдвое длиннее другой, с когтями вместо пальцев, выскочил из кустарника и бросился к животному.

Атрогейт уже летел в прыжке ему наперерез.

Демон не сбавил скорости, а только резко свернул навстречу дворфу, показав ассиметричное лицо, состоявшее, казалось, из огромного рта, протянувшегося вокруг половины головы, и пары огромных глаз. Изо рта брызнула зеленая слюна, и такая же зелень сочилась из всего тела существа, каждая его часть истекала заразой.

Менее решительный воин мог бы в ужасе убежать. Менее упрямая личность просто окаменела бы от страха.

Менее разъяренный дворф, даже Атрогейт, мог бы вздрогнуть.

Столкновение произошло не между демоном и дворфом, как рассчитывало это порождение Бездны. Нет, столкнулись демон и Крушитель Черепов. Атрогейт размахнулся огромной булавой и ударил монстра поперек корпуса, отбросив его в сторону.

Едкая зеленая слизь брызнула из демона и попала на руки и оружие Атрогейта.

Но магия Крушителя Черепов защитила мощное оружие от скверны, а несколько мелких ожогов не смогли усмирить гнева Атрогейта. Дворф бросился вслед за демоном, нанося удар за ударом, пока тот не сумел встать.

Чудовище снова бросилось в атаку, прыгая из стороны в сторону, щелкая когтями и плюясь в лицо дворфа.

Все это вызвало лишь яростный рев, и дворф без устали продолжал наносить короткие удары сверху вниз, обрушивая Крушитель Черепов на поднятую руку демона, а время от времени и на его голову. Три когтя второй руки глубоко вонзились в его плоть. Дворф взревел еще громче, словно голос помогал ему справиться с болью.

Голос и память.

Он дрался за Амбру, и никакая рана не способна была замедлить его удары.

Демон упал на колени и осел на землю.

Атрогейт изменил угол атаки и, держа булаву обеими руками, нанес два сильнейших горизонтальных удара по лицу демона, отчего голова его дернулась в сторону, и монстр покатился по земле.

Атрогейт снова размахнулся, но оружие пролетело выше упавшего демона, и инерция заставила дворфа покачнуться над поверженным врагом и отскочить в заросли кустов. Он изогнулся и продрался сквозь заросли, а затем развернулся, намереваясь покончить с демоном.

Но там, где только что лежал демон, стояла на четвереньках и слабо качала головой женщина-дворф.

– Не, ты меня не проведешь, – прошептал Атрогейт и с хриплым рычанием занес Крушитель Черепов над ее головой.

Но он не успел нанести решающий удар, потому что весьма ощутимый толчок в грудь, произведенный золотым лучом, принудил его сделать шаг назад. Второй такой же луч попал в стоявшую на коленях женщину-дворфа, но она просто упала на землю.

Атрогейт понял, что не подвергся атаке, поскольку ощутил природу магического света. На него упал луч какой-то странной исцеляющей магии, наполняющей его силой и теплом, от которого улетучивалась боль и испарялась едкая слюна демона.

Он взглянул на противоположный край полянки и рядом с пони увидел Ивоннель.

– Ожерелье! – крикнула она ему. – Забери ожерелье!

Первым побуждением Атрогейта было обрушить булаву на склоненную голову дворфа, и он даже качнулся вперед, чтобы осуществить свое намерение, но приказ Ивоннель был для него не обычной командой. Слишком много в нем было магии, слишком много силы, а кроме того, сразу после мощного импульса исцеления он застал дворфа врасплох. Атрогейт даже не осознал своих действий и вдруг увидел в своей руке серебряную цепь с крупным молочно-голубым лунным камнем на ней.

Он услышал голос в своей голове, рокочущий и зловещий, текучий, наполненный апатией и отравой, требующий впустить его.

Но второй голос тоже не переставал звучать: Ивоннель приказывала Атрогейту бросить ожерелье.

Атрогейт, слишком своевольный и разозленный, чтобы уступить одержанию как демона, так и жрицы, поступил по-своему. Он подбросил ожерелье в воздух, взмахнул булавой и зашвырнул украшение еще выше. Оно взлетело на ближайшее дерево, обломило ветку и осталось там висеть, невидимое для глаз.

Стоявшая на коленях женщина-дворф несколько раз вскрикнула. Атрогейт, еще не насытивший свою ярость, повернулся к ней, но увидел Ивоннель, стоявшую между ним и его жертвой.

– Отойди! – бросил он женщине-дроу.

– Дворф больше не одержима демоном, – сказала ему Ивоннель.

– Значит, у нее больше шансов увидеть Морадина после смерти.

– Не надо. Я прошу тебя.

– Просишь?

– Ради тебя самого, Атрогейт. – Ивоннель немного сдвинулась, дав Атрогейту возможность увидеть истерзанную женщину-дворфа со слипшимися от крови светлыми волосами и все еще тяжело дышавшую. – Ты же ничего не знаешь о ней, о…

– Я знаю, что она одна из них!

– Из кого? Из клана Каменная Шахта? Да, но имела ли она право голоса, когда принималось решение? Знала ли она о содержимом ожерелья, когда на нее надели эту цепочку? Ты не можешь утверждать, что она добровольно приняла одержание. Ты не можешь знать, не противилась ли она демону, насколько хватило ее храбрости.