Предел обороны

Воин повернулся лицом и выдавил на обожженные губы улыбку.

— Я не мог этого пропустить. — Слова давались главному дознавателю с трудом, но медицина атлантов порой делала чудеса. Иначе рука гиперборея не лежала бы на рукояти меча, дрожа отнюдь не болезненной дрожью. — Послушай слугу, ты ошибся в оценке…

Договорить он не успел.

Сегодня явно была не его ночь — если только Градобор не решил умышленно собрать на себя все самые тяжкие телесные повреждения. Чщахт ринулся вперед, игнорируя живой заслон из воинов обеих рас. Один из гипербореев и пара слуг Посейдона разлетелись с его пути словно кегли. Вслед полоснула пара клинков, распарывая плащ на ленты, с грохотом ударил наспех скрученный жгут электрического пробоя… Слишком поздно и слишком медленно: челюсти рептилии с хрустом сошлись на сжатой в кулак руке главного дознавателя.

Человеческие кости и плоть не смогли противостоять зубам урожденного хищника. Градобор раскрыл рот в беззвучном крике, но в следующее мгновение уже оказался повергнут на ступени. Массивная когтистая лапа прижала его плечо к лестнице, голова рептилии дернулась вверх, глотка сделала мощное глотательное движение…

И тогда вокруг наконец-то наступил ад.

Боевые и защитные заклинания всех видов…

…И еще фигура ящера, закутанная вместо плаща в мертвенно-бледное свечение, из которого мечи гипербореев лишь выбивали искры.

Вибрирующие с частотой ультразвука, рвущие воздух клинки…

…И еще слуги Посейдона, валящиеся на снег один за другим, иссеченные боевой магией, испепеленные, отринутые из реальности.

Электрическая феерия атлантов…

…И еще успевавший рвать челюстями и когтями ящер, похожий на комбайн смерти.

На преодоление ступора Павлу потребовался целый век. Он повернулся и ринулся вверх по лестнице… Мимо отступающего слуги Общины, мимо растерявшего последнюю надменность главы Миссии…

— Федя, жми! — Грохот битвы не сумел заглушить этот рвущий связки крик. — Жми кнопку, зараза! Жми ее!..

Это было безумие — никогда еще ни один землянин не сумел включить «паузу», да еще вопреки блокирующей магии ящера. Но это был последний шанс прекратить бойню и еще, может быть, последний шанс Ассамблеи продолжить существовать…

Опер слышал — не мог не слышать. Но он слишком мало доверял этой мистике, чтобы, стоя на одном колене, прекратить огонь.

— Сергеев! Убью, гад!.. — Павел споткнулся и загремел носом о ступни.

— Паша, что? — Вместо Федора среагировала Тома. — Что нажимать?

Она судорожно шарила в карманах отпихивающегося свободным локтем опера.

— Это?

Серая коробочка «паузы» выпала из ее торопливых рук, скатилась на четыре ступени вниз и ткнулась Павлу в окровавленные ладони. Думать было некогда — кнопка под зеленым окошком индикатора легко, с приятным кликом, ушла в корпус.

Ничего!

Конечно, как же иначе? Лучше ведь передохнуть в безнадежной схватке, чем дать в руки землянина возможность исправить хоть что-то!..

— Что это, Паша? — Тамара вдруг оказалась рядом. — Как эта штука работает?

— «Пауза»! — Вспыхнувшая вдруг надежда, не менее безумная, чем раньше, заставила его сунуть коробочку ей в руку. — Должна ускорить наше время, чтоб остальное остановилось!

— Так? — Она не стала задумываться о физическом смысле услышанного, просто нажала кнопку. — Так, Паша?

Он со всхлипом втянул кровавые сопли из разбитого носа. Неторопливо подтянулся и сел на ступеньку.

— Так, девочка, так… Все правильно.

И хриплый шепот его прозвучал в наступившей оглушающей тишине словно крик.

Бой остановился. В прямом смысле. Удары мечей не достигли цели, пасть ящера замерла в сантиметре от чьей-то глотки, разряды атлантов превратились в мирно помаргивающие неоновые трубки…

Луч из оружия Сергеева медленно тянулся белой бесшумной указкой куда-то в гущу тел и мечей…

Тамара аккуратно обошла зависшую в воздухе шаровую молнию и уселась рядом. В застывших глазах ее стояли слезы.

— Ну почему? Почему опять? — Она тоже всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. — Уходила — вся в крови была, вернулась — тоже… Зачем ты заставил меня сделать эту проклятую ось!

— Да при чем здесь ты? — искренне удивился Павел. — До тебя, что ли, Ассамблея в идиллии жила?.. Слушай, как ты это сделала? А еще говорила, что сила ушла…

— Ушла, правда… — Она пожала плечами. — Да я же не делала ничего. Почти…

Павел кивнул и не стал ничего уточнять. На «нет» и суда нет. Только вот невзрачная серая коробочка в его руках теперь словно бы вдруг расцвела. Обычно светящееся ровным зеленым светом окошко оказалось голографическим проектором, вывесившим перед глазами карту местности. Две зеленые точки — наверняка он сам и Тамара, — включенные в контур локального фасттайминга объекты. Множество красных — невключенные, застывшие во внешнем неторопливом реальном времени. Белые рельефные линии — подстилающая поверхность.

Объект, на который был направлен взгляд, начинал пульсировать. Похоже, нажимая кнопку, с ним можно было проделывать какие-то операции. Например, включать или исключать из контура… И еще полосы прокрутки пейзажа вверх-вниз, вправо-влево… И какие-то непонятные пока управляющие пиктограммы…