Предел прочности. Книга третья.

- Комедию-то не ломай. Я может не молодой, но собственным глазам пока доверяю. Та скотина, что с потолка спрыгнула, один в один вылитый ты. И форма на ней ищейки была, со значком петуха на рукаве.

Петух… На моей памяти еще никто так не называл гордый профиль хищной птицы, официальный символ седьмого отдела. За такое отношение могли челюсть сломать, и не посмотрели бы, что пожилой человек. Да чего греха таить, у меня самого руки чесались приложиться, правда по иным причинам.

- Нравишься ты мне, паря. Есть в тебе что-то безбашенное от меня самого в молодости, поэтому расклады даю сразу. Поверь, они у тебя не важные. Та железная шапка, что на башке сейчас, она в твои мозги залезет.

- В память, - поправил занудный голос за спиной.

- Слышь, я что-то непонятное сказал, - мгновенно вызверился старик, - пасть свою захлопнул по-бырому, умник…

В воздухе разлилась богатая палитра ругательств на незнакомом языке. Старик явно не сдерживался в выражениях, аж вены на шее вздулись. Но сколь быстро он завелся, столь быстро и остыл, вновь переключившись на обычный тон, словно не было десяти секунд ненависти.

- Короче, паря, мы по-любасу все узнаем и без тебя. Машина в самые мозги проникнет и прочитает.

- Тогда какой смысл в моих словах? – задаю вполне резонный вопрос.

- Там короче это…, - старик зло зыркнул мне за спину, где скрывался невидимый умник, и тот счел за лучшее промолчать, - есть свои заморочки, одним словом. Ты нам все расскажешь, как на духу, а мы тебя за это отпустим.

- Поверите на слово? - удивился я.

Старик улыбнулся:

- Паря, ну ты даешь ракете топлива. Ты нас это… за наивных ганцыков держишь? Мозги в любом случае прочистим, а отпустим потом или кончим по-тихому, тебе решать.

- А что со мной будет… после вашей прочистки?

- Ай, молодца, - старик обрадовался, словно ребенок новой игрушке. Хлопнул ладонью по коленке и довольный, воззрился на умника за моей спиной, словно не с ним ругался минуту назад: - говорю же, мой пацан, зрит в самый корень. Скажи ему, твердолобый, разрешаю.

- Процедура глубокой волновой модуляции построенной на…

- Короче, профессор, у нас времени в обрез.

- А если короче, тогда сами рассказывайте, - обиделся невидимый собеседник.

- Эх, - старик махнул рукой, - что с них взять, твердолобые, одним словом. Значит слушай сюда, паря, и цени, потому как по-чесноку расклад даю, уважаю значит. После шапочки на голове большинство в сопливых идиотов превращается, которые под себя ходят.

- Девяносто один процент, - констатировал умник.

- Сам посуди, паря, каковы шансы вытащить счастливый билет?

Шансы прямо сказать хреновые, особенно с учетом того, что по жизни счастливчиком не являлся. Скорее наоборот, умудрялся влипать в дурные истории на ровном месте. Взять хотя бы последний случай, когда пошел купить бутылку воды. Купил… будь неладен Мо с его соленой рыбой.

- Но даже один шанс из тысячи лучше, чем ничего, - продолжил старик. – Поэтому подумай паря, хорошенько подумай, прежде чем давать ответ.

Дверь за спиной лязгнула, послышался знакомый голос:

- Ну, что тут у нас происходит, пришли к согласию?

- Нет, - за старика отвечаю я.

- Очень жаль, - тонкобровый Марат вышел из-за спины, уставился внимательным взглядом. – Времени угрожать или уговаривать у меня попросту нет, поэтому прощайте, господин Воронов. Слышал в отсталом мирке под номером сто двадцать восемь принято верить в жизнь после смерти. Что ж обещаю, долго скучать на том свете не придется. Скоро мы к вам шизанутого на всю голову братца отправим… Приступайте к процедуре, а вы двое подготовьте транспорт, выезжаем.

Марат уходит, старик остается, но лишь для того, чтобы бросить на прощание:

- Ох и зря, паря. Один шанс из тысячи лучше, чем ничего.

С железной логикой арифметики не споришь, только забыл старик упомянуть, что нет у него на руках лотерейных билетов с выигрышной комбинацией. Тут какой не возьмешь, какой не вытянешь - проиграешь. Уж в этом я был уверен, на сто процентов из ста.

Минуты ожидания тянулись невыносимо долго, слишком долго, настолько, что успел пожалеть о принятом решении. Напоследок в голову лезла всякая ерунда, мысли совсем не серьезные, о том, что так и не побывал на море, о слишком жарком лете в родном мире, о засаленном халате твердолобого умника, оказавшегося сухопарым мужчиной среднего возраста, а вовсе не глубоким старцем, как казалось, вначале. Думал о чем угодно, только не о по настоящему важных вещах, иначе уходить будет сложно. И без того ком к горлу подкатывал, стоило вспомнить родной двор, который больше никогда не увижу, родителей… Сначала Мишка, потом я, одна сестренка осталась.

«Сколопендре только лучше будет», - попытался подбодрить меня внутренний голос. Неудачно вышло, потому как знал я, никому от моего исчезновения легче не станет. Той же Катьке, которая в одну из последних встреч что-то такое почувствовала, потребовала не влезать в глупые авантюры, со всей серьезностью, на которую только была способна шестиклашка. А я по уши влез: и брата не вытащил, и сам пропал… герой-одиночка.